Согласитесь, ведь сложно найти музыкальный проект, который составил бы The Chemical Brothers конкуренцию и по длительности существования, и по уровню актуальности. В плане поддержки как критиков, так и слушателей они и вовсе одни из самых популярных электронных артистов с шестью альбомами на первых местах в чартах, несколькими Грэмми и самой большой толпой в истории фестиваля Glastonbury.

Вот как студенческий период описывал Эд Симонс: «Главное в эйсид-хаусе — равенство, это про то, чтобы убрать всю эту элиту из клуба. Когда мы стали ходить на тусовки, там было по тысяче человек, все на колесах. Сейчас такого не происходит. Это было тотальное помешательство размахивающих конечностей и потных лиц. Я себя очень комфортно в этом чувствовал. Только силуэты людей, бесполых и одетых в огромные футболки».

При этом Роулендса отец с детства приобщал к искусству: в 12 лет купил ему гитару, через пару лет — драм-машину, а к 17 годам Том получил в подарок семплер. Благодаря такому музыкальному арсеналу тот организовал группу Ariel на пару со школьными друзьями. Ariel запомнилась миру лишь тем, что в ее составе играл участник будущих The Chemical Brothers.

Однако Том предпочел дуэт с Эдом. И, да, известна история, что первоначальное название их проекта — The Dust Brothers — было уже занято американской группой, так что к 1995 году вывеску пришлось поменять на The Chemical Brothers. Хотя музыкальная деятельность «братьев» началась в клубе Naked Under Leather еще в 1991-м. Своей музыки у них еще не было, и ставили они чужие пластинки, однако именно их музыкальный вкус помог клубу набрать популярность.

Чуть позже — в 1992-м — они создают собственный первый трек. Song To The Siren простой, грязный, но очень качевый! Как и подавляющее большинство тогдашних продюсеров, записали они его в маленькой спальне. В 90-х любой релиз требовал немалых денег, чтобы быть изданным. На это дело парни одолжили у своего друга 300 фунтов с условием, что если они не успеют отдать долг за полгода, то будут отдавать ему 10% со своих будущих гонораров. Другу не повезло, долг удалось вернуть, отпечатав 500 пластинок.

Местные диджеи тоже оценили опус, и один из них — Эндрю Уэзеролл — выпустил его на своем лейбле. Он же организовал молодой группе один из первых концертов в Лондоне. При этом «братья» настолько нервничали перед выступлением, что договорились с виджеем Адамом Смитом: тот транслирует видео-арт на пустую сцену, а сами музыканты играют из подсобки. Да, самые прозорливые уже догадались, что Адам Смит — тот самый режиссер, что снял множество клипов группы, а также их эпичный лайв Don’t Think, который некоторыми критиками считается не только одним из крутейших концертов для электроники, но и для музыки в целом.

Закончив университет, парни перебрались в Лондон, где стали резидентами небольшого, но известного клуба Sunday Social, который являлся местом хронического гедонизма. Публика по большей части выглядела будто здесь не принято расходиться на поспать все выходные. А про местные клубные лайвы Tricky и Massive Attack говорили, что это хеви-метал на медленной скорости. Сами же «братья» ставили британскую электронную классику Renegade Soundwave, легко переходили с них на Beastie Boys или Oasis, а затем с той же непринужденностью миксовали хип-хоп с Битлами. Следом могло зазвучать жесткое техно. И все были довольны, никого не пугало столь вавилонское смешение.

Этот диджейский период The Chemical Brothers запечатлен на компиляции 1996 года Live At The Social Volume 1, где звучат брейки, соул, фанк и хип-хоп.

Впрочем, их музыка тогда была далека от мейнстрима. Это стало понятно на Ибице. К примеру, был такой момент, который Симонс вспоминал затем не без улыбки: «Это произошло на террасе клуба Space в девять утра и публика такая: ’’Пожалуйста, уберите это’’. Нас попросили уйти через полчаса. Люди буквально плакали, потому что реально ненавидели нас. Я помню одну девчонку в слезах, поймавшую менеджера со словами: «Вы должны остановить это немедленно!».

Первая часть оказалась танцевальной по полной программе, тогда как вторая делалась с расчетом на домашнее прослушивание. И действительно, кислотный брейкбит Chemical Beats — полная противоположность, к примеру, Alive Alone с фолк-певицей на вокале.

Посмотрите на визуал пластинки. Лейбл боялся продвигать рейв-альбом в Штатах, поэтому обложку сделали максимально нейтральной. По ней вообще невозможно сказать, что тут за музыка. Самое точное описание этого альбома — «The Prodigy meets Motorhead» — выдал тогда кто-то из журналистов.

Альбом начинается с семпла «The brothers gonna work it out», фанк-гитары и баса с грязным фуззом. Барабаны играют не-электронные, а вполне живые, зато синтезаторная часть несет скорее функцию украшения. Fatboy Slim обожает этот трек, вот как он описал его в одном из интервью.

«Братья» хотели записать альбом, отражающий время. Они тусовались, гоняли по клубам, жили быстро и весело. Именно этот ритм они и мечтали вложить в свой альбом.

Chemical Beats, в свою очередь, был одним из любимейших треков Лиама Хоулетта из The Prodigy.

Журнал NME описывал Exit Planet Dust как «дерзкий, грубый, нарушающий правила и сделанный нонконформистами для нонконформистов». Так альбом (вместе с вышедшим годом ранее Music For The Jilted Generation The Prodigy) принес брейкбиту мировую славу и коммерческий успех.

Что делало пластинку особенной, так это структура большинства треков, которые больше похожи на обычные рок-композиции. The Chemical Brothers не боялись показать свои рок-влияния, используя электрогитары в танцевальной музыке. Даже поют на альбоме Тим Бёрджес из рок-группы The Charlatans и фолк-артистка Бет Ортон.

Когда продалась первая сотня тысяч копий первого альбома The Chemical Brothers, мейджор-лейблам стало ясно куда нужно вкладывать деньги. Поэтому второй альбом группы ждали уже с таким нетерпением, что в Нью-Йорке парней встречали журналисты Time, Newsweek, Alternative Nation и других серьезных изданий. Обычно такое внимание достается звездам гораздо большего масштаба.