Чтобы понять, насколько плотно группа N.E.R.D укоренилась в современной музыке, стоит навскидку перечислить некоторые синглы, спродюсированные Фарреллом Уильямсом и его бессменным напарником Чедом Хьюго в составе продюсерского дуэта The Neptunes. Мы слышим фирменный Neptunes-саунд в главных поп-хитах уже на протяжении двух десятилетий. Вот всего несколько из них: Britney Spears I’m A Slave 4 U (2001), Snoop Dogg Beautiful (2002) и Drop It Like It’s Hot (2004), Gwen Stefani Hollaback Girl (2005), Madonna Give It 2 Me (2008), Jay-Z & Kanye West Gotta Have It (2011), Frank Ocean Ft. Beyonce Pink + White (2016). Страница на Википедии, где перечислены все их продюсерские заслуги, приняла устрашающие размеры. А фирменную гитару The Neptunes узнает даже далекий от музыки человек.

Нередко слушатели клеймят зарубежную поп-музыку за «примитив», но затем сами же, оправдываясь, жалуются, что подобные песни застревают в памяти подобно жвачке. Все видели мем, в котором незатейливый текст Baby Джастина Бибера стоит рядом с какой-нибудь композицией из прошлого, и, конечно же, проигрывает «старой школе» по смыслу. Но дело здесь далеко не в том, что окружающий мир внезапно поглупел, и все вдруг напевают незатейливые песенки, позабыв о более высокой культуре. Нет, в этом сегменте поп-музыки ставки слишком высоки. И крупнобюджетные песни, если разложить их на части, чем-то напоминают устройство дорогих спортивных машин.

Лучшие сонграйтеры месяцами подбирают строчки, стремясь к тому, чтобы песня (особенно на припеве) превращалась в своеобразный мем и запоминалась легко, без особых усилий. Битмейкеры сочиняют хирургически точный ритм, который безошибочно заставит танцевать или наоборот погрустить, нажав на repeat. Продюсер по вокалу будет разбираться с пением и, если потребуется, заставит многоуважаемую звезду пропеть строчку множество раз и добиться нужного эмоционального отклика. Главный продюсер собирает всё в одно целое и разбирается с мастерингом. На финальный продукт снимают клип, и это дорогостоящее предприятие отправляется прямиком в коллективное сознание, чтобы закрепиться там и собрать первые миллионы просмотров уже за сутки с момента премьеры.

Фаррелл на фоне этой старой как мир притчи о шоубизнесе и хитмейкерстве выглядит настоящим человеком эпохи нового Ренессанса. Засидевшись в продюсерском кресле, он выпустил в 2014-м сольный альбом Girl, всего лишь второй в его многолетней карьере. Лид-сингл Happy месяцами торчал в топе Billboard, а счетчик просмотров клипа на YouTube уверенно движется к миллиарду. Нео-соул, авант-поп, психоделический фанк — Фаррелл умело и практически играючи объединяет эти далеко не самые попсовые элементы в уникальный сплав, и Happy в итоге способен напеть даже ребенок, посмотревший вторую часть мультика Гадкий я (песня вошла в официальный саундтрек).

Легкость, фирменный почерк, интуиция и эрудиция — всё это о Фаррелле. При этом он не строит из себя затворника или гения и всегда уместен к тому или иному случаю: надеть дурацкую шляпу на церемонию вручения Грэмми или же искренне расплакаться во время интервью Опре Уинфри — никаких проблем. Поэтому когда N.E.R.D объявили о своем возвращении, именно на них была возложена роль условных «спасителей» поп-музыки, с которой в последние годы происходит что-то совсем странное.

Чувство легкого эскапизма, которое дарил мейнстрим-поп, стало всё чаще заменяться сложными концептами и отсылками к социальным проблемам. Так называемый «андеграунд» в одночасье становится попсой, Бейонсе выпускает альбом-исповедь и поет на весь мир об изменах мужа, а на рэпершу Cardi B подает в суд мужчина, который сфотографирован между ее ног для обложки альбома. Центр тяжести сместился, баланс нарушен, границ больше нет… Казалось бы, только легкая рука Фаррелла Уильямса и его get-lucky-вайб способны выровнять ситуацию.

Но в итоге и у N.E.R.D без социальщины не обошлось. Например, в треке Do Not Do Not Do It! Уильямс и Хьюго искусно сочетают сладкоголосый соул в духе Стиви Уандера, ска и быстрый, но сдержанный и без лишней злобы речитатив Кендрика Ламара на тему полицейской жестокости. А в тексте Deep Down Body Thurst антитрамповский заряд прямо-таки искрится, даже нет особой нужды цитировать отдельные строчки. Фаррелл Уильямс признается, что перед записью нового альбома вдохновлялся авант-панком: внимательно слушал Talking Heads, Gang Of Four, Devo. Но при этом стремился соблюдать баланс и не скатиться в сочинителя песен, призывающих идти на штурм Белого дома. Его формула на этот раз была следующей: аккуратно внедрить социальный нарратив под шумок веселого и бодрого продакшна, позвать именитых гостей — кроме Ламара на No One Ever Really Dies также поучаствовали Рианна, Future, Andre 3000 из Outcast и даже M.I.A., некогда главная дива протестной музыки.

Но формула почему-то на этот раз сработала странным образом. Альбом, вместо привычного и уже ассоциирующегося с музыкой Фаррелла happy-ощущения, оставляет в растерянности. Песни не взрывают с первого раза и кажутся перегруженными. В них нужно вникать, альбом требователен к слушателю, но его общий месседж при этом достаточно размыт. Хотя не стоит забывать, что мы живем в мире постправды, в котором понятия «истины» и «фейка» оказались равны. А спасительным щитом от всех бед и информационного перегруза оказывается ирония, в том числе к самому себе. И в таком ракурсе, конечно, Фаррелл записал идеальную пластинку и в очередной раз перехитрил всех.

21 декабря 2017

Подпишись на наш ВКонтакте

и узнавай о новостях первым!
Написать комментарий
Ваш комментарий