Историю дуэта Filatov & Karas можно рассматривать как вдохновляющий пример. Терпение и труд все перетрут — вот один из тезисов, которые вспоминаешь глядя за тем, как бурно развивается международная карьера проекта. И Дмитрий Филатов, и Алексей Осокин шли к большому успеху довольно долго: Sound Fiction, Red Ninjas, Филатов и Соловьев, Man-Ro, релизы за рубежом, десятки ремиксов, радиошоу на DFM, хит Филатова Утром я солнце (далекий 2007-й), наконец авторская программа Face 2 Face на PDJTV — все это было еще до того, как проект Filatov & Karas прогремел на весь мир.

В 2015-м их жизнь навсегда изменил ремикс на песню Don’t Be So Shy французской соул-певицы Imany. Всего за год Filatov & Karas вошли в число наиболее востребованных танцевальных проектов Европы. География выступлений расширилась, а в очередь за релизами и ремиксами выстроились ведущие лейблы. Резиденты Warner Russia; артисты, чью музыку выпускали Universal, Ministry Of Sound, Ultra Records — лишь неполный список недавних достижений.

Мы побеседовали с Filatov & Karas в момент их превращения из ярких дебютантов мировой танцевальной сцены в топовых хитмейкеров. Впереди у парней много работы и сложных вызовов. Но с той точки, в которой они находятся сейчас, открывается отличный панорамный вид на глобальную музыкальную индустрию. Сегодня дуэт видит то, что скрывается от нашего взора, и готов поделиться собственными наблюдениями. От этого беседа интересна вдвойне.

Дима, столько всего хочется спросить... Что у вас происходит сейчас? Я вижу в ленте бесконечный поток новых событий — успеваете все это переваривать, осмыслять?

Думаю, по картинке в студии можно все понять (прим. — Филатов смеется и указывает на спящего на диване напарника по проекту Алексея Осокина). Работаем как китайцы, посменно. Что тут сказать, последнее время мы в режиме конвейера, иначе никак. Не хотим упустить шанс и понимаем, что сегодня должны много работать и закрепить имеющийся успех. Но все успеть невозможно, поэтому часто приходится выбирать и отказываться от интересных предложений.

Например?

Относительно недавно мы выпустили официальный ремикс на Dream Of You Schiller, для меня это, можно сказать, было детской мечтой. Конечно, такие предложения мы не пропускаем. Но важно понимать, что дело не только в оригинальном треке и его популярности.

«У нас есть правило: мы беремся за композицию, только если можем сделать ремикс круче оригинала»

В отдельных случаях интересно сделать ремикс полностью отличным от первоначальной версии, раскрыть с совершенно другой стороны. Часто так бывает: присылают песню, она нам нравится и автор хочет посотрудничать, но делать ремикс ради ремикса — в этом мы сейчас не видим смысла.

Признаюсь честно — при всей симпатии — при первых звуках вашего с Imany хита у меня начинается нервный тик. В такси, в спортзале, в баре — два года Don’t Be So Shy звучит отовсюду и, кажется, уже никогда не сдаст позиций. Я устал от песни будучи просто одним из случайных горожан. Как вам, авторам, удается справляться? Играть в сетах, отвечать на дурацкие вопросы...

Мы уже пережили тот момент, когда блевали от нее. В принципе, мы доходим до такого состояния от каждой песни, которую записываем. Когда делаешь трек, то прослушиваешь его тысячу раз. Просто в какой-то момент входишь в определенный луп, и трек гармонично сживается с тобой. Позже я воспринимаю свою музыку как данность, просто принимаю ее. Но я понимаю твое ощущение, с чужими песнями у меня так же.

Сейчас очевидно, что вы справились с вызовом. Но год назад или раньше не было страха остаться героями одного хита? Так ведь часть бывает. Есть и более жуткие термины, типа проекты-однодневки.

Я надеюсь, что с нами этого не случится. Вообще, конечно, это очень широкая тема. Мир большой и разный, в каждой стране рынок имеет свою специфику, важно это учитывать. Мы это отчетливо ощутили на себе: в каких-то странах на всех радиостанциях нас представляют «Filatov & Karas, известные по ремиксам на Imany». Поэтому аудитория ассоциирует нас именно с этим треком.

Но в тоже время в Германии и Польше у нас выстрелил Tell To My Heart, который в России прошел вообще мимо. Все зависит, как работает по треку лейбл в отдельном регионе или стране. К тому же здесь помогает еще и наше понимание, какая песня будет удачной для того или иного рынка, отчасти это можно спрогнозировать.

«В широком смысле все расставит на свои места только время. Мы стараемся не останавливаться, но не исключаем, что спустя годы так и останемся героями одного ремикса»

Мы прекрасно осознаем все риски. Рекорд-бизнес — это не просто «сделать классную песню». Это еще и очень сложная тактическая игра — мы и сами воспринимаем это именно как игру. А ты ведь знаешь, что в любой игре можно до поры до времени выигрывать, а потом ошибиться лишь раз и... game over.

Многих читающих наверняка интересует вопрос собственного будущего успеха или, как было бы приятнее говорить, прорыва. Ты один из тех, кому это удалось на международном уровне. Расскажи подробнее, как все происходит, закручивается. Прежде всего интересует, как правильно справиться с масштабированием проекта. Вот ты делал музыку у себя в спальне, а потом вдруг звонят ребята из Warner и Universal...

Сразу скажу, у нас произошло иначе. Я занимаюсь музыкой больше 15 лет, Леша примерно столько же. Мои первые диски были выпущены в конце 90-х, первые виниловые релизы — в начале нулевых. Было много проектов, один из них, как ты знаешь, Sound Fiction c Владом Соловьевым. Нас в свое время и Ван Бюрен поддерживал и многие другие. Sound Fiction были на тот момент новой волной российского транса, пришедшей за ППК. Из этой же волны артистов появились Feel, Bobina. Это было еще до Swanky Tunes, HRS и Arty. Им удалось выстрелить, у нас не получилось. Не знаю, по каким причинам, может просто еще не были готовы к успеху. Это была середина нулевых, и мы были одними из первых, кто прокладывал этот путь. Наверное, где-то ошибались, сворачивали не туда — тогда подобных историй было много. Помнишь, например, Вадика Жукова?

Конечно, альбом Эволюция в 2005 году. Это был прорыв. Его играли Above & Beyond, Пол Ван Дайк, если не изменяет память.

Ну вот, как видишь, у Вадика была та же ситуация. Предпринял пару неверных шагов в игре и все — парень, к сожалению, пропал. Хотя он очень талантливый. По всей видимости, просто не готов был тогда двигаться дальше, ему было-то всего 19 лет.

И все же вернемся к вопросу...

Да. Конечно, я тоже записывал музыку в спальне, потом оброс каким-то оборудованием. Затем продал аналоговые штуки и перешел на софтовые синтезаторы. Позже опять возвращался к аналогу. Когда мы начинали вместе с Лешей (прим. — Filatov & Karas возникли в 2012 году), это была некая коллаборация, просто решили попробовать сделать вместе трек. Первый же сингл мы отправили Swedish House Mafia, которая на тот момент уже разваливалась, и от всех троих участников получили ответ. Трек назывался Scream, в нем пели SugarMamMas, мы выпустили его под вывеской Red Ninjas.

Нам тогда показалось, что это хороший результат. Стив Анжелло несколько раз обещал выпустить сингл у себя на лейбле, правда так ничего и не выпустил. Но мы не расстроились, решили продолжать, записали целый альбом, привлекли нескольких вокалистов (прим. — в числе прочих была, например, Terri B), потратили на их гонорары значительную сумму. Ты знаешь, сколько можно заработать на продажах подобной музыки и сколько просят за фичеринг хорошие вокалисты. Само собой, это изначально была убыточная история, но мы рискнули!

И что было дальше?

С этим альбомом мы приехали на ADE, завели полезные знакомства, получили массу отзывов — как нейтральных, так и восторженных, собрали кучу визиток. Окрыленные вернулись из Амстердама... и ничего не произошло. Вообще. Я понял, что так это не работает.

«Уже недостаточно иметь крутую музыку: актуальную, с хорошим вокалом, интересной идеей. Никому это все не нужно...»

За проектом обязательно должна быть история, а как создать ее — уже твое дело. Например, Madeon снял это видео, где он мэшапит на Novation Launchpad, видео собрало несколько миллионов просмотров, на него обратили внимание, и карьера пошла вверх. Ну и так далее, примеров много.

Мы же после истории с ADE не то чтобы обиделись, просто окончательно повернулись задом к западу и лицом к российскому рынку. Решили, что нужно быть немного ближе к земле, не хватать звезд с неба, просто работать. Принялись делать аранжировки на заказ, делать песни на продажу, какие-то ремиксы, пытались бить по всем направлениям, чтобы как-то заработать. Выпустили пару библиотек семплов для Singomakers на Loopmasters, записывали музыку к короткометражным фильмам, играм — в общем, брались за все задачи особенно не перебирая. Даже начали сами клипы снимать — у нас, кстати, на PromoDJ висит два собственных видео с использованием компьютерной графики: Remedy и Dizcosmasher.

Классическая история: стоит только расхотеть...

Именно! Думаю, мы и дальше бы пытались развиваться в этом направлении, но неожиданно для всех выстрелил наш первый ремикс на Imany, это была песня The Good, The Bad And The Crazy — десять недель подряд на первом месте сразу нескольких российских чартов.

Все говорили, что нужно этот успех развивать, выходить с ремиксом на европейский рынок, но дальше эта история не пошла. Иного мнения была сама Imany, которая хотела быть серьезным исполнителем, нести в массы взрослую афроамериканскую соул-музыку, а не тот саунд, что делаем мы. Первый ремикс так и остался локальным хитом. А дальше была Don’t Be So Shy — логичное продолжение нашего сотрудничества.

Версия сингла вмиг — и уже ожидаемо — стала популярна в России. Здесь началось самое интересное, в какой-то момент через пиратские сети ее слили в страны Восточной Европы, многие станции начали ставить Don’t Be So Shy в эфир абсолютно нелегально. Она нигде не продавалась. Песня стала хитом просто потому что нравилась людям. Ремикс издали постфактум, а Imany просто передали деньги за трек. Ее тогда издавал небольшой лейбл Think Zik, они обогатились за счет единственной песни. В итоге все остались довольны.

Потом был релиз на Ministry Of Sound, и сингл получил статус платинового в Европе.

Да, но на MOS релиз состоялся только в Великобритании, Новой Зеландии и Австралии. В Германии он вышел на Universal, в России — на Warner, где-то еще — на Sony, в Америке он сейчас выходит на Ultra Records. Так каждая компания получила свой кусок территории, что помогает этой истории так долго развиваться. Может в этом ее успех, а может в каком-то смысле и провал. О том, что стоит снимать клип, мы говорили еще два года назад, в итоге премьера состоялась несколько дней назад.

Боже, будет новая волна популярности?

Более того, каждый лейбл сделал под этот трек свое lyric video. В результате этого на MTV и Vevo трек долгое время крутился без указания наших имен. В таких вопросах нужно включаться и отстаивать свои права. Кроме того, мы долго боролись с различными радиостанциями. Сейчас помимо создания музыки приходится исполнять роль менеджеров, мы сами принимаем все решения. Естественно, у нас есть букеры, и по каждой территории нас ведет отдельный человек. Но все остальное — сами.

Современный рекорд-бизнес сложный, и сейчас мы уже по-другому смотрим на вещи. Здесь нет единого понятного рецепта успеха: типа, подпишу контракт с крупным лейблом, и все будет хорошо. У крупных лейблов огромное количество артистов, среди них не только звезды, но и «сбитые летчики», артисты на вырост, которых набирают пачкой и держат какое-то время с расчетом «а вдруг выстрелит». Мы же получаем предложения от разных компаний, но подходим к вопросу осторожно. Опытные люди в индустрии говорят, что не стоит метаться от одного лейбла к другому, в таком случае просто тебя не будут воспринимать всерьез.

Red Ninjas, сольные проекты — много всего было. Очевидно, в дуэте вы уже пришли к пониманию каких-то таких высших истин в профессиональном плане, что теперь каждый раз бьете в десяточку. Какой опыт дали прежние проекты, какие выводы из этого были сделаны?

Основной вывод звучит просто: ни в коем случае не останавливаться, нужно наращивать обороты. Это тяжело физически и морально. У меня есть маленький ребенок, которого я вижу очень редко, и мне сильно не достает общения с ним. У всех есть потребности, мы не успеваем заниматься спортом, не успеваем отдыхать, работаем семь дней в неделю. Но я не жалуюсь, на самом деле это круто.

«В этом деле главное — дождаться своего момента, и мы его дождались. Признаюсь честно, незадолго до успеха с Imany я был на грани и уже разместил резюме на HeadHunter — решил, что хватит уже, наигрались, пора идти на нормальную работу и начать зарабатывать деньги»

В 20 лет мы занимались этим потому что «прикольно»: тусовки, музыка, женское внимание. Но когда тебе 30 и выше, руководствуешься немного другими принципами. Тебе хочется создавать продукт, это уже не просто стремление к славе, а желание быть реализованным, получить признание собственной работы.

У вас релиз на Ultra Records. Все путают — лейбл связан с фестивалем или нет? Иными словами, ждать ли вас в лайнапе в Майами в 2017-м?

Да, запутанная история... Один из учредителей Ultra Records также является учредителем фестиваля, хотя номинально это две разные компании. Здесь важно понимать политику крупных брендов. По поводу Tomorrowland и Ultra Music Festival в Амстердаме мы встречались с их представителями.

«Нам выдвинули такие условия: если подписываем долгосрочную сделку с Ultra на пару альбомов, то гарантировано попадаем в лайнап Ultra Music Festival три года подряд»

Но быть в лайнапе крупного фестиваля — не главная наша цель. Часто так происходит, что на фестивале могут быть заявлены артисты, имена которых вам ни о чем не говорят. Это лобби от афилированных с фестивалем лейблов, своего рода аванс артистам. Но реальность такова: большинство якобы хедлайнеров этих фестивалей спустя несколько лет так и остается строчкой в лайнапе, будучи не в состоянии записать хоть один яркий трек.

Та же история с Tomorrowland. Были предложения заключить договор с их паблишингом в Бельгии, после ремикса на Dimitri Vegas & Like Mike. Нам намекали на отличный слот на сцене Lost Frequencies между Feder и Robin Schulz. Просто идеально! Но мы не спешим принимать такие решения. Отдать паблишинг за одну (пусть и яркую) гастроль — это не дальновидно.

В проекте появилась вокалистка, гастролируете втроем?

Мы решили остановиться на диджейском проекте, так удобнее для букинга. Хотя сейчас мы репетируем программу с живыми музыкантами, решили добавить барабаны, гитару, клавиши и пэды, чтобы показать, как может звучать музыка вроде нашей максимально привлекательно. Текущий формат — можно сказать, переходной, так как Filatov & Karas — уже не дуэт, а трио.

У нас есть вокалистка, ее зовут Алида. Принцип поиска был прост, искали певицу, которая могла бы исполнять Don’t Be So Shy (смеется). С ней же мы записали песню Satellite, на которую уже успели снять видео. Прямо сейчас ищем вторую девушку в проект: было бы круто иметь не только низкий голос, но еще и высокий. Это не значит, что мы превращаемся в группу ABBA, просто у меня был опыт выступления с SugarMamMas. И когда на сцене работают две вокалистки, сразу становится на порядок интереснее. Мне кажется, нам нужно продолжать развиваться в этом направлении и постепенно перерастать из диджейского проекта в музыкальный.

За расширением на сцене должна последовать и смена релизной тактики. Сегодня Filatov & Karas — это исключительно сингловая история? Есть мысли о полноформатном альбоме?

Знаешь, давно не верю в альбомы. Альбомами мыслят мейджор-лейблы, которые занимаются артистами уровня Робби Уильямса. Мы же понимаем, что в танцевальной музыке всегда мыслили категориями синглов.

«В скором времени по пути танцевальной музыки пойдет вся музыка»

Мне кажется, проще создавать маленькие рассказы (читай, треки), чем конструировать цельную большую историю, которой непременно должен быть альбом. В текущих условиях лучше делать single by single. Просто потому что каждый релиз — это очередной новостной повод. Повод напомнить слушателям о себе.

Последний вопрос традиционный: что ждет впереди?

О, есть у нас одно долгожданное событие! Скоро летим в студийный комплекс в Стокгольм, который построил Cerrone. Там работал Макс Мартин еще до переезда в Лос-Анджелес (прим. — один из самых титулованных сонграйтеров поп-сцены), он записал основные хиты Бритни Спирс, Backstreet Boys и так далее — это своего рода writing camp, где работает множество разных музыкантов. Мы уже были в подобном комплексе в Амстердаме.

Очень интересная практика. Прилетаем, нас встречает A&R лейбла и говорит, допустим, что сегодня Filatov & Karas работает с автором песни World Hold On и вокалистом из Британии. Мы встречаемся, знакомимся и начинаем обмениваться идеями. Всего есть 4 часа, чтобы записать трек. И мы его делаем. Все под рукой, тут же вокалисты, которые могут спеть. В таких условиях альбом можно набросать за пять дней.

Дальше авторство разделяется между всеми участниками джем-сессии: вокалисты, сонграйтеры, продюсеры получают роялти. Очень удобно. Хотелось бы, чтобы такие комплексы появлялись и у нас, хотя пока это вряд ли возможно. Там люди живут на одни только авторские отчисления от музыки, в то время как у нас система авторского права в надлежащем виде не работает.

Согласен с тобой, это серьезная проблема и в последнее время мы о ней много пишем. Тем не менее, нашу беседу хочу закончить на позитивной ноте. Желаю вам больше интересных релизов и больше новых стран в этом году.

Спасибо, MIXED•NEWS, с запуском вас!

Редакция выражает благодарность за помощь в подготовке интервью Диане Пашковской и PR-службе лейбла Warner Russia