Человек, который придумал диско: интервью с Cerrone

Рома Астафьев побеседовал с культовым французским продюсером и словно попал в машину времени: магазины винила, темные диско-клубы, аналоговые синтезаторы и (о, чудо!) реальная история создания великого хита «Supernature».

Его жизнь — это чистая магия, набор счастливых случайностей. В детстве Марк Серон обещал матери ходить в школу, если она купит ему барабанную установку. Слово он не сдержал: бросил учебу и сбежал из дому, чтобы заниматься исключительно музыкой. Марк встречался с едва знакомыми девушками только ради ночлега, а по выходным выступал в клубах. Там он познакомился с Эдди Баркли, уже известным на тот момент продюсером. На почве совместной страсти к фанку и африканской музыке они создали группу Kongas. Шел 1972 год, и всё самое интересное для Марка было впереди...

Ты признан в качестве одного из пионеров диско. Иногда при этом уточняют: евро-диско или французского диско. Давай сразу закроем этот вопрос, и ты сам дашь определение?

В то время я и понятия не имел, что создавал. Тогда был популярен афрофанк, который мы играли в Kongas. Но вот в 1975-м моя девушка забеременела, и ее отец, разумеется, сказал: «Женись!». Что, в общем-то, означало, что занятия музыкой придется бросить. К этому я решил отнестись серьезно и покинуть группу, но напоследок записать альбом: лично для себя, для будущих детей, для семьи. Никакой уверенности, что хоть что-то получится, не было вообще.

Я взял весь свой опыт барабанщика из Kongas, добавил гитару и бас из ритм-н-блюза, струнные, которые мне очень нравились в тот период, и всё смешал. Для заглавного трека мы сделали очень большую аранжировку, которая длилась больше 16 минут. Это, кстати, еще одно доказательство того, что не было никакой стратегии или плана. Записывали всё без остановки, одним дублем. Конечно, потом я собирался выбрать лучшие партии и моменты, но мне понравилось все! И когда альбом уже был записан, все инженеры, музыканты и близкие мне люди говорили, что я сошел с ума: это великолепно, но безумно! Альбом назвали Love In C Minor.

Укороченная версия одноименного трека

Затем несколько тестовых копий на виниле решили проверить на танцполах. Когда трек впервые зазвучал в клубе, люди сразу же разошлись, но через минуту танцпол был опять полон. Всем понравилось! Это и поразило, и обрадовало. Но никто из мейджор-лейблов не хотел релиз издавать: «Что за дела? Трек не может длиться 16 минут, бит не может быть в центре всего, инструменты неправильно смикшированы. Нужно всё переделать!»

«Я не думал, какими должны быть струнные, ударные и аранжировка. Я просто решил закончить свою музыкальную карьеру. На самом деле, это оказалось только началом»

Так что продажами пришлось заняться самостоятельно. Мы заказали 5 000 копий винила в Лондоне и решили часть отправить в клубы, а часть в магазины. Поползли слухи, альбом стал набирать популярность во Франции. И был один магазин, он назывался ChampDisque, где продавец сначала попросил 10 пластинок, потом 20, потом 50... и в один день запросил сразу 300! Через два дня, когда он позвонил, я удивленным голосом спрашиваю, мол, ты что, уже всё продал? Оказалось, что его стажер отправил партию в Нью-Йорк вместо бракованного тиража Барри Уайта. И звонил он, чтобы попросить еще 50 копий. Как ты понимаешь, те самые 300 пластинок уже никогда не вернулись во Францию, оказавшись в США...

Продавец из Нью-Йорка работал диджеем в клубах. И когда он ставил Love In C Minor, то люди всё время подходили в диджейку и спрашивали: что это, кто автор? В результате все три сотни пластинок он продал из диджейки прямо во время выступлений.

А отвечая на твой вопрос, я понятия не имею, каким было диско в то время. Я не знал, и что будет со мной. Я не думал, какими должны быть струнные, ударные и аранжировка. Я просто так решил закончить свою музыкальную карьеру. На самом деле, это оказалось только началом.

В начале нулевых Cerrone оседлал волну популярности французкого диско-хауса

Дальше ты делал музыку только для клубов или работал и на другие аудитории? Для радио, например.

Конечно, для клубов. В то время на радио даже не было представления о таком формате. Движение навстречу началось только к 1976-му, когда появилось больше артистов вроде Донны Саммер и Джорджо Мородера. И именно радио пришло в клубы, а не наоборот. Клубы превратились в настоящее медиа, что очень удивило мейджор-лейблы. Ведь каким диско было в поздние 70-е? Мрачные танцполы, секс, наркотики. Люди перестали скрывать свою ориентацию и могли открыто заявить о своих желаниях. Весьма провокационный период, до этого все были белые и пушистые.

И что делают мейджоры в этот период? Они берут топовых артистов из своего каталога, делают поп-песни и записывают диско-аранжировку. Но это же не диско, это полное говно. Бизнес, а не музыка. Дело ведь не только в инструментах и аранжировке. Все большие артисты из нашего жанра в то время пытались найти способ заставить людей танцевать и оставаться на танцполе. Поэтому у нас были длинные треки. Поп-артисты этого не понимали. Они не были в нашем темном окружении. Даже взять сегодняшних Justice, Daft Punk... Это не диско. Они лишь вдохновляются американским диско тех времен.

Ты говорил, что многому научился пока был в составе Kongas. А чему именно?

Я хорошо научился преподносить себя на сцене. Я очень рано начал, и за четыре года у нас было что-то около 200 или 250 выступлений в год. Это 3–4 концерта в неделю, можешь себе представить. Многое было построено на перкуссии, и во время каждого выступления было барабанное соло, где я играл ровный бит и обращал внимание на то, как реагируют люди. Это ключевая фишка, которая пришла из Kongas. Если послушать поп или танцевальную музыку, везде в основе прямой ритм. Тогда это было в новинку. Все говорили, что я тронулся, как можно так играть целую песню?

Еще твои первые обложки довольно провокационные...

Это всё потому что ты живешь в 2017 году и не знаешь, как было в 1976-м. Обложки пластинок с голыми девушками — настоящий шок. Atlantic Records отказывались выпускать альбомы из-за них. Музыканты классической школы, когда слышали Love In C Minor говорили: «Что за глупый парень? Ритм не может быть в основе композиции. Такое чувство, что он бьет тебе прямо в лицо. Да еще и на протяжении 16 минут». И ты слушаешь их треки, а там «Love me, мелодия, Love me, какой-то глупый проигрыш...».

Обложки релизов Марка Серона

И что в итоге? Грэмми, 3 миллиона проданных копий. Случайность? Релизы и обложки Марка Серона были чем-то особенным, вызывающим. Третий альбом — 5 статуэток Грэмми и 8 миллионов проданных копий. К четвертому лонгплею я уже не был каким-то уникальным парнем. Появились Донна Саммер, Chic с Найлом Роджерсом, пять или шесть ключевых артистов, часть которых до сих пор активна.

«После стольких лет мы еще в деле, потому что виной тому ваше поколение: remix, copy, sample!»

Как спустя 40 лет мы с тобой общаемся о музыке? Ответ — это ты, молодое поколение. В среднем у меня около 30 концертов в год. Всё, что происходит — это магия, и я часть этой магии, благодаря вам и современным технологиям.

Кстати, ты нормально относишься к семплированию?

Сегодня уже да. Это началось в середине 90-х. Впервые я услышал свой семпл в треке Masters At Work, потом еще у десятка артистов, среди которых были очень и очень известные. Я начал расспрашивать ребят из музыкальной индустрии: «Неужели я могу взять и просто так засемплировать Майкла Джексона или Джорджа Бенсона?». На что мне ответили: «Ты использовал семпл? Тогда обратись сначала к правообладателю и получи разрешение».

А однажды я получил письмо от Пола Маккартни с его песней и просьбой разделить права 50 на 50. Он использовал семпл с одного с моих треков в композиции Goodnight Tonight, совместной с Wings. Само по себе письмо от Маккартни уже было неожиданностью и честью. Так что я послушал, мне всё понравилось, и, конечно же, я дал разрешение. Трек тогда издавался на территории Великобритании и имел большой успех.

В связи с большим спросом на семплинг моих вещей, будьте осторожны. Ведь если берете без разрешения, я об этом узнаю. Так что сначала сделайте свой трек, потом запросите разрешение у автора и, если всё всех устраивает, то мы договоримся. Ведь именно так мы работаем. Это также позволяет моей музыке не устаревать, ведь за успехом многих артистов стоит моя музыка.

Твой третий альбом и главный сингл Supernature. Как с живых инструментов ты пришел к синтезаторам?

Чистейшая случайность! Вообще первым главным синглом пластинки должен был стать Give Me Love, который в итоге стал бисайдом. Однажды компания Arp отправила мне свой синтезатор Odyssey. Звучит смешно, но сначала даже поиск кнопки включения у меня занял время. Первое, что выдал синтезатор — непрерывный звук секвенсора «та-та-та-та-та-та». Мне потребовалось 10 минут, чтобы разобраться, как изменить темп, а потом ноту.

Когда я в полной мере осознал его возможности, то понял, с чем столкнулся. Я должен был это использовать! Взял четырехдорожечный Revox, записал туда синтезатор, потом кик, бас... и получился трек! В тот момент я не понимал, что это. И «это» звучало совсем иначе, нежели вся моя предыдущая дискография. Результат понравился друзьям, и я продолжил работу. Нанял программиста, который разбирался в синтезаторах. Позже он, кстати, основал группу Art Of Noise. У нас ушло около недели, чтобы закончить Supernature.

Я отправил его в Atlantic Records, а они мне: «Нет, Марк. Ну ты чего? Это же твой третий альбом! Это очень важно. Что за странные звуки?». Так что нам пришлось определенное время отстаивать Supernature перед компанией. Через несколько недель борьбы мы решили протестировать его в клубе, и он моментально стал хитом. Моментально! Так что лейблу пришлось пересмотреть свое мнение и даже изменить обложку. Они поместили трек как заглавный. Supernature держался месяцами в чартах, и это моя самая успешная пластинка. Это случайность. Моя жизнь — сплошная случайность.

«Чтобы достичь успеха, вам хватит минимального таланта. Куда важнее оказаться в нужное время в нужном месте»

Бытует мнение, что песни становятся хитами, прежде всего, благодаря радио. В твоем случае, не менее важную роль в продвижении треков сыграли ночные клубы. Случайность или расчет?

Как я говорил ранее, я никогда не фокусировался на ротациях и был очень удивлен, когда на радио стали ставить мою музыку. Supernature длился больше 10 минут и со временем пришлось сделать укороченную версию для станций.

Тебя и Джорджо Мородера называют важнейшими фигурами в истории диско. Вы были друзьями или скорее соперниками?

Мы никогда не виделись. По сегодняшний день. Мой первый альбом вышел в США, а не в Европе. В тот период я как раз переехал туда со своей женой и ребенком. На самом деле, вся моя музыка издавалась в США или в Англии, и лишь спустя несколько месяцев доходила до Франции. Так что не совсем правильно считать меня французским артистом или основателем французского или евро-диско. Меня ведь даже не было в Европе. Сами Atlantic Records советовали не говорить, что я француз.

И вторая причина — Джорджо не был на первом плане. Была Донна Саммер. Поэтому мы так и не смогли встретиться: ни на ТВ, ни в студии, нигде.

«Компания Arp отправила протестировать свой новый синтезатор Odyssey нескольким музыкантам, среди которых были я и Джорджо. Используя Odyssey, я записал «Supernature». Примерно в то же время Мородер создал «I Feel Love». Думаю, тест удался»

Ты используешь современные технологии, позиционируя свои шоу как live DJ-set. Как всё устроено?

Я уже больше 45 лет на сцене. Вернувшись три года назад к сотрудничеству с Atlantic Records, они меня спросили: «Марк, почему ты не выступаешь с диджей-сетами?». Я посмеялся, мол, никогда не буду этим заниматься. День за днем они продвигали эту идею. Говорили, что я буду играть собственную музыку, и это намного облегчит организацию концертов: можно выступать на большем количестве площадок, включая клубы, что невозможно с целой группой.

У них ушло месяцев шесть, чтобы меня уговорить. Поэтому я позвонил знакомым диджеям, Дэвиду Гетта и другим, и попросил научить диджеингу. И был, кстати, сильно удивлен реакции. Многие захотели помочь, под предлогом «ты ведь один из тех, кто породил это всё». Так что я начал обучаться и сказал людям из Atlantic Records: «Окей, давайте попробуем одно шоу, а там посмотрим». А теперь мы провели уже больше сотни выступлений в этом формате по всему миру, в том числе в роли хедлайнера больших фестивалей.

Один из недавних треков Марка Серона

Я продолжаю выступать лайвом, но оказалось, что диджей-сеты стали очередным большим даром для моей карьеры.

И что ты используешь для выступлений?

Ableton Push. На компьютере у меня более 450 треков и много семплов. Так что когда выступаю, это как ремикс на самого себя в реальном времени. Играю треки только из собственного каталога.

У тебя новый виток в карьере: новый альбом, сеты... А что дальше?

Мой главный принцип в жизни — жить сегодняшним днем. Неважно, что было вчера или будет через десять лет. Если я прожил этот день хорошо и выложился на все сто, значит завтра будет еще лучше.

28 сентября 2017

Подпишись на наш Twitter

и узнавай о новостях первым!
DJ ROBERT RULEZZ (DJ BOB) 28 сентября 2017 12:12
Отличное интервью! Легенда!
Ответить  
МИМИМИ 28 сентября 2017 12:17
класс)
Ответить  
Vladimir Virus 28 сентября 2017 13:06
Хорошо, когда такие люди говорят
Ответить  
L4 28 сентября 2017 18:24
Интересное интервью, спасибо сайту)
Ответить  
DJSD 29 сентября 2017 8:35
круто
Ответить  
iZoid 5 октября 2017 20:53
Ответить  
Vlad Cheis 7 октября 2017 12:26
Классное интервью, большое спасибо за проделанную работу!!!
Ответить  
Написать комментарий
Ваш комментарий