Я прочитал и посмотрел много твоих интервью, мы уже не первый раз видимся, но у меня так и не получилось из всего этого сложить полную историю становления Dubfire как артиста. Поэтому первый вопрос — как и почему началась твоя сольная карьера?

Каждое творческое партнерство имеет свое начало, середину и конец. Постепенно я стал дистанцироваться от того, каким Шарам (второй участник проекта — прим.) видел Deep Dish в будущем. И, думаю, он чувствовал, что я не привношу достаточного вклада в развитие проекта. Когда работаешь в паре, оба должны ощущать равноценный вклад: в плане креативной части, в плане музыкальных и бизнес аспектов.

Отношения становились хуже и хуже. В какой-то момент мы решили, что больше не можем работать вместе. На самом деле Шарам был первым, кто начал выпускать сольные релизы и обретать известность. Party All The Time и еще ряд его треков оказались хитами еще до того, как мы официально заявили о распаде. Это стало отправной точкой для моей карьеры. Мы достигли конца сотрудничества, у нас оказалось много музыкальных и деловых разногласий. Я был больше вовлечен в ночную жизнь и проводил много времени на Ибице. Шарам хотел больше уделять времени семье, у него четверо детей. Так что даже как личности мы начали развиваться и двигаться в разных направлениях.

Ты взял перерыв для работы над проектом Dubfire или у тебя уже был материал?

Мы часто работали раздельно в студии, потому что всегда ругались. Когда работаешь над чем-то и у тебя много идей, ты сохраняешь их для чего-то другого. Так происходило много лет. Я работал над материалом Deep Dish, ремиксами, и у меня на руках оказывалось много вещей, не подходящих для нашего проекта. Думаю, у Шарама было так же. Так что мы сохраняли материал, чтобы работать над ним вне Deep Dish.

Но это было до моей длительной поездки на Ибицу в 2005-м. После чего я вернулся и решил «Oкей, я знаю, куда хочу двигаться в плане музыки, понимаю, каким должно быть мое звучание. Я знаю, кто моя аудитория, и почему мне нравилось то минимал-техно, которое было популярным в тот период». Оно как раз подошло к своему пику, уже был виден его конец. Было понятно, что дальше будет только спад. И я знал, что могу предложить людям что-то новое.

Легко было преодолеть отношение к себе как к «парню из Deep Dish»?

Это до сих пор аукается. Есть места, где я хотел бы играть, но промоутеры не слишком хотят меня приглашать. Они слишком повернуты на жанровой «чистоте» артистов, которых приглашают.

Так что есть определенные места, которые до сих пор беспокоят мое прошлое. Но многие техно-диджеи начинали свою карьеру, будучи фанатами Deep Dish, что весьма забавно, как мне кажется.

Помимо узнаваемого звучания у тебя есть свой визуальный почерк. Можешь рассказать о нем, в чем суть?

Я вообще считаю, что у каждого артиста должна быть своя особенность, своя айдентика. У тебя есть свой саунд, но его еще нужно обернуть и подать в нужном виде, в нужной упаковке. Под этим я подразумеваю брендинг, визулизацию, манеру одеваться. Думаю, мой звук — прямое отражение того, какой музыкой я вдохновляюсь, что ношу, какие фильмы смотрю, к какому искусству тяготею. Мне нравится весьма резкий кибер-индастриал панк. Конечно, еще мне нравится и более легкое искусство. Поэтому мой саунд может меняться от меланхоличного до мрачного техно.

В 2007-м произошел запуск Sci+Tec. Ты только начал сольную карьеру и вдруг сразу собственный лейбл?

В начале — когда распад Deep Dish казался уже делом времени — было много сопротивления, даже среди людей, которых я знал очень давно. Хотя, конечно, настоящие друзья меня поддержали. Что касается остальных, то они не очень-то верили в мои намерения. Они думали, что это какая-то стадия, Deep Dish не распадаются, а у меня просто плохой день. Они не понимали, насколько серьезно я настроен, что мне не хочется тратить время на поиск лейблов для своих треков и что-то доказывать.

Сам же лейбл стал еще одним дополнением в развитии бренда, который в итоге стал платформой для развития новых талантов. Что, согласись, весьма важно для таких людей как я, которые давно в этой сфере. Ведь ты должен не только брать, но и отдавать в эту индустрию, быть наставником для более юных артистов.

В итоге первый же релиз, Roadkill, стал хитом!

Да-да, с Roadkill была весьма интересная история. Я дружил с Дэвидом Гетта, Tiёsto, Ван Бюреном... с ребятами из EDM-тусовки, что раньше просто называли коммерческой музыкой. Плюс знал многих с техно-сцены: Криса Либинга, того же Ричи Хоутина, Свена Фэта, Loco Dice. То был один из моих первых сольных треков, и я не знал куда он лучше подойдет. Поэтому я отправил Roadkill всем этим парням. И это пример того, как трек прошел через все музыкальные жанры. Все его играли на своих выступлениях. Армин и некоторые другие даже переиздали трек на собственных лейблах. Если будешь делать музыку от сердца и исключительно для танцпола — это понравится всем. Я оказался прав.

Но в том же 2007-м вышел трек I Feel Speed, кавер на группу Love And Rockets, который кардинально отличался по звуку...

Его я записал до Roadkill. Deep Dish делали ремикс для Love And Rockets, наш звукоинженер продюсировал их альбом, а мы были фанатами этой группы, раньше она была известна как Bauhaus. Так что познакомились мы через звукоинженера.

Вообще, когда я был помоложе, то записывал небольшие демо, где пел и играл на гитаре, делал каверы на разные группы вроде Jesus & Mary Jane или Love And Rockets. И I Feel Speed — это демо, которое я записал, когда мне было 16. Мне хотелось проверить, смогу ли я использовать его и обновить. Думаю, вплоть до конца существования Deep Dish мы тяготели к гибридному звучанию, где совместили рок и танцевальную музыку. Это можно услышать в нашей версии трека Dreams группы Fleetwood Mac и во многих других песнях с использованием гитары и похожих элементов. I Feel Speed был экспериментом и одной из отправных точек от Deep Dish, когда я искал собственное звучание.

А что было следующим, что вывело твою карьеру на новый уровень?

В тот период я пытался не допустить тишины между релизами. Я знал, что должен быть последовательным. Если издаешь сингл, а потом уходишь на шесть месяцев в затишье, тебя перестают воспринимать всерьез. А я бурлил идеями. Только выйдя на самостоятельный уровень, мне стало интересно работать в студии и экспериментировать. Так что я выпускал трек за треком и старался привлечь больше внимания к проекту.

Сейчас ситуация обратная — ты выпускаешь намного меньше музыки. Недостаточно времени или контроль качества?

Контроль качества. Сегодня не платят за треки и ремиксы. Так что я не делаю музыку ради денег, не делаю музыку к дедлайнам. Работаю только над проектами для друзей или там, где действительно есть что сказать.

И не важно, выйдет в этом году только один релиз Dubfire или десять?

Да. На самом деле в этом году у нас был трек Ride с Miss Kittin. После него был релиз с ремиксами. Дальше большой сборник Hybrid: A Decade Of Dubfire, на который ушло достаточно времени, чтобы подготовить и подытожить результат последних 10 лет работы. Еще недавно вышел отдельный релиз Dust Devil c ремиксами. В августе будет ремикс на трек Tiga и Audion на Turbo, потом ремиксы на RibCage. Так что впереди много музыки. Но в данный момент у меня вообще нет времени на студию, мы постоянно в дороге. А летом это и вовсе невозможно.

Совместная работа с Оливером Хантеманном также занимает большую часть в твоем музыкальном каталоге.

Это отдельный проект, на который ушло много времени. Старт дал трек Diablo. Всё было очень взаимосвязано и концептуально. Мы начали с дьявола, потом бог, огонь, вода, земля, воздух и последний элемент — человек. Мы думали, что закончили на треке Humano, а потом поняли, что есть еще один элемент, про который мы забыли — любовь. Так что однажды мы вернемся в студию и, надеюсь, сделаем что-то действительно прекрасное. На этом проект закончится.

Учитывая сегодняшние реалии музыкального рынка, что лучше — частые релизы или всего пара сильных хитов?

Думаю, сегодня ты должен быть последовательным — это больше не о частоте релизов, а о качестве...

Также ты должен проявить себя как диджей. Ведь в чем суть? В издании музыки, возможности стать лучшим диджеем, в преподношении себя через стиль, одежду и айдентику, в построении взаимоотношений с людьми и промоутерами. Как видишь, всё сильно взаимосвязано. И для этого нужно много людей, на которых можно положиться и которые помогут достичь нужных целей.

Кстати, насчет искусства диджеинга. Как ты пришел к своему сетапу?

Dubfire начал сразу с новыми технологиями или всё было постепенно?

Постепенно. Я брал какую-то новую технологию, пытался понять, удобно ли мне с ней. У меня было много контроллеров, delay-педалей. Я использовал действительно много разных вещей, и сейчас у меня сетап, с которым мне комфортно. Как только становиться скучно — ищу что-то новое.

Кстати, ты посол бренда PLAYdifferently, часто говоришь о сценических технологиях. Не подумываешь что-то свое создать?

Возможно, если попросят. Ричи (Хоутин, основатель PLAYdifferently — прим.) всегда был связан с техникой благодаря отцу, который работал в General Motors. Его влечет к этому. И создать новый стандарт диджей-микшеров — это сложно. Многие люди сопротивляются переменам в нашей индустрии, боятся перемен. Если попросить кого-то, кто играет на Traktor, поиграть на виниле, он скажет: «Нет-нет-нет! Я не могу!». Ему будет некомфортно.

Теперь давай перейдем к следующему этапу твоей карьеры. История гибрида человека и машины — шоу Hybrid.

Я устаю от музыки в студии. Многие фанаты приходят на шоу и хотят, чтобы я играл свою музыку, но я этого не делаю. Поэтому порой возникает ощущение, что я их подвожу. Так что не оставалось ничего, кроме как сказать: «К черту! Подходит к концу первое десятилетие моей сольной карьеры. Хороший способ отпраздновать — собрать весь материал и придумать, как представить это в одном часовом лайв-шоу Dubfire». Будучи друзьями с Ричи, увидев что он проделал со своим проектом Plastikman, я знал, что должен сделать что-то визуально интересное.

Самое прекрасное для артиста, да и вообще для каждого, — иметь идею и пройти с ней от самого начала до финишной прямой. Была идея сделать часовое лайв-шоу, у которого прекрасная визуализация, создать команду и всё это взять в тур по миру. И это то, что мы сделали.



Сколько заняло времени построить шоу?

Сначала нужно было создать музыку, которая была бы триггером всего шоу. Думаю, это мы сделали в течение 2013-го. Дальше — найти команду, которая сделала бы визуальное шоу. У меня было два инженера: Мэт живет в Лос-Анджелесе, Криштиано из Берлина, но в тот период жил в Амстердаме. Над шоу работать они начали где-то в январе 2014-го. Тогда мы обсуждали концепт, сценарий, историю — о мире будущего, гибриде человека и машины, рожденном в мире, который захватывают роботы. И раз он гибрид, в нем есть человечность, он взрослеет и начинает идти против системы. Так что он сражается и сражается. Убегает, но в итоге его подключают к единой системе. Три тестовых тестовых шоу состоялись осенью 2014 года, а запуск произошел в августе 2015-го.

Будете продолжать?

Осталось еще одно финальное шоу в Токио. И всё, на этом конец. Я уже начал работать над альбомом с новым звучанием и новым представлением. Сделав компиляцию и шоу Hybrid, мы также планируем выпустить фильм о нем, так как всё записывалось на камеры в течение 14 концертов. Плюс выйдет книга. Так что для меня это один из способов упаковать и подвести итог 10-летней карьеры.

Hybid был интересным проектом. Как думаешь, можно ли было его расширить и сделать гиг на всю ночь, с другими диджеями?

Тяжело сказать. Это и так было вызовом с технической стороны. Есть музыка, которая служит триггером для визуализации и света. Всё служит определенной цели… Конечно, так как уже была музыкальная программа, мы могли импровизировать. Но сделать представление на всю ночь... Придется создать очень много материала, так как каждое видео сделано для определенного промежутка времени трека. Так что не думаю, что это осуществимо.

Вы также анонсировали воссоединение Deep Dish, выпустили трек и даже говорили о новом альбоме.



Верно. Было много интереса со стороны промоутеров. Они думали, что звучание Deep Dish близко к сегодняшнему EDM. Многие уже устали приглашать одних и тех же артистов на фестивали, и были к тому же давними фанатами Deep Dish. Со временем мы решили оставить позади наши с Шарамом разногласия и посмотреть, сможем ли мы работать в студии, гастролировать. Так что Quincy был экспериментом такого рода. И я до сих пор горд за эту работу, потому что трек четко отображает наше общее звучание, которое должно было быть у Deep Dish в 2014 году.



Потом мы отправились в тур. Даже развлекаясь во время поездки, нам все равно было тяжело быть рядом музыкально. Ведь у него свой стиль музыки, у меня свой. У нас разный грув. И было тяжело найти середину. В январе 2015-го мы вернулись в студию и записали много демо-материала, и пару треков все-таки закончили. Потом снова пришлось вернуться к гастролям и выступать сольно. Так что у нас не было возможности уделить достаточно времени студии.





И я, и Шарам перестали получать удовольствие от выступлений вместе. Мы начали снова расходиться в музыкальном плане, и решили, что начнем выступать только тогда, когда у нас будет свежий материал. Пока планируем закончить EP с четырьмя треками к концу года.

Насчет звучания... Quincy звучит больше как трек Dubfire.

(Смеется) Да... У него больше моего звучания. На самом деле всё очевидно. Есть вещи, которые характерны для моего саунда, и есть те, что характерны для саунда Шарама.

А что насчет сольного альбома Dubfire?

Пока экспериментирую. Машины включены на полную, остается лишь смотреть что получится. Есть много новой музыки, есть 2 или 3 трека, которые идеально подходят для альбома. Насчет остального... Я сделал трек для лейбла Кевина Сондерсона, они празднуют 30-летие в этом году. Думал, что он хорошо подойдет для альбома, но всё равно оставались сомнения, поэтому отдал его Кевину. Есть еще одна композиция — она попала в сборник в честь десятилетия Sci+Tec. Так что записано несколько треков, для которых я не видел места в альбоме. Он должен быть действительно сильным. А благодаря уже упомянутому Hybrid, я параллельно думаю, как сделать лайв-шоу c этим альбомом. Помню, как люди реагировали на некоторые моменты Hybrid, и использую эти наработки в студии.



Он будет больше клубным или...

Это, кстати, то, чего я еще сам не знаю. Мне бы хотелось выступать на инди-фестивалях. Думаю, идеальный пример — это формат Moderat, при котором я смогу играть и на техно-событиях, и взять это звучание на инди-фестивали.

В прошлом году мы обсуждали тему альбомов. И некоторые думают, что альбом — для прослушивания дома, а танцевальную музыку нужно слушать в клубе. Что ты скажешь насчет этого?

Не думаю, что в электронной музыке формат альбома сегодня актуален. Люди берут треки из разных мест, собирают в плейлист — вот их альбом. Сегодня многие делают ошибку, пытаясь слишком серьезно отнестись к созданию альбома.

Наверное, лучший способ выпустить альбом — разделить его на несколько EP и синглов. Скажем, 12 треков разделить на несколько EP, а уже после упаковать в один альбом.

Что насчет следующего десятилетия Dubfire?

Я точно знаю, что не хочу делать то, что делал предыдущие 10 лет — только что-то новое. Наверное, у Dubfire будет новое лого, шрифт, улучшенное звучание. Я стараюсь не делать и не использовать те элементы, что уже использовал в прошлом. У звучания должен быть мой почерк, но оно должно быть новым, инновационным и футуристическим.