За 20 с лишним лет существования электронная танцевальная музыка (англичане любят короткое EDM) стала абсолютным лидером музыкальной индустрии. Рассмотрим процесс ее становления на одном из наиболее ярких примеров — примере США. Сейчас EDM — ведущее направление в музыкальных предпочтениях американцев. И это легко доказать — чего стоит один только Electric Daisy Carnival в Лас Вегасе, кассовые сборы которого превышают $40 млн, или гонорары дабстеп-продюсера Skrillex, не уступающие по размерам гонорарам мировых рок-звезд. Мы стали свидетелями того, как электронная сцена в Америке покинула тесные рамки андеграунда и вышла на гораздо более массовый, господствующий уровень.

Для каждого, жившего в 90-х, новый всплеск электронной танцевальной музыки в Америке имеет особое значение. Массовые скопления танцующих подростков, одетых в чудаческие костюмы. Диджеи, воспринимаемые как боги. Повышение смертности среди подростков от передозировки наркотиками. Разве однажды это уже не произошло? Да, несомненно, но новый всплеск этой культуры эволюционировал. То, что раньше называли «рейв», сейчас зовут «фестиваль», электронную танцевальную музыку раньше классифицировали просто — техно. Даже наркотики поменялись: новое массовое увлечение американцев, называемое «Молли», есть не что иное, как экстази в виде порошка (по слухам, чище и сильнее таблеток).

Главное отличие между «тогда» и «сейчас» — масштабы мероприятий. Этим летом трехдневный Electric Daisy Carnival (EDC), самое популярное мероприятие в США, которое можно назвать рейвом, собрал около 320 тыс. людей в Las Vegas Motor Speedway. Толпы людей привлекают в EDC и подобных ему фестивалях (Ultra, Electric Zoo, IDentity) не только насыщенные лайн-апы и супер-звезды-хедлайнеры, но и дорогостоящие светодиодные графические зрелища. Благо, на современных технологиях организаторы таких ивентов не экономят.

Кадры с Electric Daisy Carnival:

Почему так долго, целых 20 лет понадобилось техно-рейву чтобы завоевать американский мейнстрим? Комментаторы сопоставляют это явление с 15-летней разницей между единственным альбомом Sex Pistols «Never Mind The Bollocks» (1977) и «Nevermind» легендарных Nirvana (1991): в 1991 году волна панка и гранжа захлестнула Америку, в связи с чем был снят документальный фильм «1991: The Year Punk Broke», рассказывающий о турне таких групп, как Sonic Youth, Babes In Toyland, Dinosaur Jr., Gumball, Mudhoney, Nirvana, Ramones и др. Но ведь Тhe Clash были популярны в Америке и в 1980-х, наряду с другими звездами того времени. Подобно этому и электронная музыка сделала немало вторжений в штатовские поп-чарты за последние два десятилетия, занимая там далеко не последние места, но каждый раз возвращалась в андеграунд. В этом особенность американцев. Они не сразу реагируют на что-то новое.

В ранних 90-х KLF и C&C Music Factory, Deelite и Crystal Waters основательно укрепились в американском чарте Bilboard Top 40, а рейв стал еще более массовым и коммерческим на восточном и западном побережьях. Апогеем стал Rave America (1993), который собрал около 17000 рейверов в калифорнийском парке развлечений Knots Berry Farm. Затем последовало недолгое затишье, пока в 1997 не зажужжала электроника. Это было время, когда MTV начал поддерживать таких артистов как Prodigy, The Chemical Brothers и Underworld. В последующие годы треки Fatboy Slim и Moby повсеместно звучали в рекламных роликах и саундтреках к фильмам, а мелодичная транс-музыка Пола Ван Дайка стимулировала возрождение рейва в Южной Калифорнии, где на рубеже нового тысячелетия рейв-ивенты собирали от 20 до 40 тысяч человек.

Но и этот прорыв не принес стабильного состояния электронной музыке. Радиостанции оставались непреклонными, отказывая в ротации артистам, чья музыка была лишена песенной структуры. Ведущие лейблы не могли решить, как превратить звезд электронной сцены в продаваемых артистов, на которых можно было бы хорошо заработать.

А уже следующий кризис EDM, случившийся на рубеже веков, казалось, ставил точку в истории танцевальной музыки в США. Из-за мощной волны нью-метал групп и возвращения моды на гаражный рок 70-х (The Strokes, White Stripes и др.) рок-движение разгорелось с новой силой, гитары продавались в огромных количествах, повторялась история с гранжем и панком в 90-х. В Калифорнии, цитадели американского рейва, собиравшей кучу народу, больше не было прежней массовости. Клубы переехали в помещения поменьше, а еженедельные мероприятия превратились в ежемесячные. Период с 2004 по 2005 год можно смело назвать периодом упадка: многие американские диджеи переехали в Берлин, где перспективы для работы были гораздо более радужными.

Как же электронная сцена США выкарабкалась и возобновила свои позиции? В первую очередь, делая все возможное, чтобы избавиться от слова «рейв» и всего, что с ним ассоциировалось: накачанные наркотиками подростки, госпитализации и редко, но все же всплывающая статистика смертности от передозировок. От всего этого действительно нужно было избавляться, так как власти и общественность очевидным образом приняли в штыки такие увлечения молодежи. Так, в 90-х правительством США были приняты законопроекты по искоренению, как называли это обеспокоенные родители и паникеры-репортеры, нарко-супермаркетов. В Чикаго человек, собравший людей у себя на чердаке, без платы за вход, сам выступая в роли диджея, мог легко обеднеть на 10000$ штрафа. В Новом Орлеане был разработан закон, направленный против рейвов и клубов, где торговля наркотиками шла полным ходом, независимо от того, участвовали в этом промоутеры или хозяин клуба.

«Техно у всех ассоциировалось с экстази, и нам реально надо было избавляться от этого клейма», — говорит Гарри Ричардс, сотрудник Лос-Анджелесской промо компании Hard Events. «Если вы обратитесь к владельцу клуба или в орган местного самоуправления и употребите в своей речи слово „рейв“, ваш план обречен».

Само слово «фестиваль» является попыткой промоутеров провести грань между EDM сегодня и рейвами 90-х. С самыми разнообразными направлениями, от фолка до инди и хеви метала, музыкальные фестивали проводятся по всей территории Штатов. Некоторые из них также сталкиваются с проблемами чрезмерного употребления алкоголя и наркотиков или дебоша (вспомним поджоги и беспорядки в Вудстоке в 1999 году). Но на фестивалях нет клейма в глазах СМИ или правоохранительных органов, как это случилось с рейвами.

Ставшие опытными и проницательными в 2000-х, пионеры рейва из 90-х, такие как Hard Events и Insomniac (организаторы Electric Daisy Carnival), научились работать с системой, проходя через бюрократические обручи, необходимые для получения разрешений и обеспечения безопасности. В отличие от 90-х, когда рейвы проходили в экзотических, труднодоступных местах (заброшенные здания, фермы, пустынные зоны), промоутеры стали подбирать места более людные и доступные: стадионы или дворцы спорта.

Большой прорыв произошел в 2010 году, когда Паскаль Ротелла из Insomniac обеспечил проведение Electric Daisy Carnival в легендарном лос-анджелесском Memorial Coliseum: знаковом футбольном стадионе, который является домом для USC Trojans. Здесь же проходили Олимпийские игры. Тем не менее, и этот триумф возрождения EDM чуть было не обернулся катастрофой: репутации Insomniac был нанесен сокрушительный удар в связи со смертью 15-летней девочки, которая каким-то непонятным образом обошла возрастной контроль Electric Daisy и попала на мероприятие. Протест, последовавший за этим событием, навсегда закрыл путь для EDC в Лос-Анджелес. Альтернативной ареной проведения Карнавала от компании Insomniac был выбран Лас-Вегас, гораздо более благоприятная и толерантная среда для фестиваля.

Карнавал стал «Ибицей» Северной Америки, местом, где регулярно выступают такие суперзвезды, как Тиесто.

«Я бы никогда не позволил нашей сцене иметь у истоков что-то трагическое», — говорит Ротелла. «Но все, на чем было сосредоточено внимание СМИ, сводилось к тому, как быстро эта сцена набирала масштабы. Это, в свою очередь, сыграло немалую роль во взрыве популярности нашего движения. Потому что мы собирали 130 тыс. человек, и никто об этом не знал». Он говорит о том, что до Колизея в США не было никаких других фестивалей такого масштаба. Теперь есть с полдюжины.

Так или иначе, Electric Daisy Carnival 2010 года действительно доказывает, что нет такого понятия, как плохая реклама. Так же он показал, что связь между EDM и наркотиками все еще присутствует. Ведь случай той девочки был не единственным. По данным лос-анджелесского Таймс, «около 120 участников карнавала были доставлены в больницу, в основном с диагнозом наркотическая интоксикация».

Мадонну недавно раскритиковали за то, что на фестивале Ultra она выкрикивала со сцены в толпу: «Сколько из Вас видели Молли?». С удивительной ловкостью потом она объясняла, что речь шла совсем не о популярном порошке MDMA, как и в ее новом треке «Have You Seen Molly?». Кроме того, песня написана явно в стиле и традициях рейва 90-х, таких как «Ebeneezer Goode» или «Let Me Be Your Fantasy». Она содержит голос женщины-робота-GPS, которая говорит: «Пожалуйста, помогите мне найти Молли; она делает мою жизнь счастливее; она заставляет меня танцевать».

«Молли — сокращение от «молекула», — говорит Натан Мэссер из Dance Safe, организации, обеспечивающей руководство и нарко-контроль над мероприятиями такого типа по всей Северной Америке. «Продается это в пакетиках или мешочках. Таблетки стали настолько разбавлять примесями, что все перешли на порошок». Репутация «Молли» насчет чистоты и действенности завоевывалась долгое время, но дилеры неизбежно начали смешивать наркотик с различными примесями.

Однако промоутеры все же должны предотвращать наркосбыт в своих мероприятиях, ведь трафик стремится к крупному сбыту. Как говорит Мэссер, супер масштабные фестивали зачастую сталкиваются с проблемой наркотиков. С одной стороны, подростки покупают сомнительные вещества у дилеров, которых они не знают и вряд ли снова увидят, с учетом масштабов мероприятия. С другой же стороны, нет никакого тестирующего таблетки оборудования.

Промоутеры не хотят иметь ничего общего с такими организациями, как Dance Safe, ведь это означает негласное признание того, что проблема все еще актуальна. Таким образом, они подвергают себя риску получить отказ на проведение ивента или даже конфискации оборудования. «Мы обеспечиваем сказку. Вам не нужны наркотики», — утверждает Ротелла. Он основывается на «опыте» Electric Daisy Carnival, с его безумно креативным и современным освещением и феерическими танцевальными труппами в костюмах, напоминающих что-то среднее между арлекинами и девушками «легкого поведения». «Так я воплощаю людские фантазии, как в сказке. Мне нравится создавать торжества. EDC — это как канун Нового Года».

Ротелла говорит, что он не занимается фестивалями, основным заголовком которых является выступление кого-либо из артистов. «Вы можете увидеть крутых диджеев в клубе в любое время, на фестивалях главная наша задача — это шоу». Также он подчеркивает роль аудитории: «Я хотел бы сказать, что наши хедлайнеры — это фанаты. Именно они наводят шуму на танцполе».

А как же! На Electric Daisy Carnival и подобных танцевальных фестивалях фанаты больше не выглядят как «большие дети» из 1990-х, с хвостами, косичками и плюшевыми игрушками. Сейчас это сказочные персонажи, переделанные на взрослый лад — девушки в образе Daisy Dukes, бикини, топах (или совсем с обнаженной грудью, обмазанной блестящей телесной краской), больших пушистых сапогах бирюзового и ярко-розового цветов, со сказочными крыльями на спине.

Здесь стоит сказать, что рейв-культура всегда имела карнавальную традицию: от бесплатных пати под открытым небом, таких как Circus Warp, до коммерческих британских рейвов с надувными замками и множеством каруселей. Клубы также всегда были полны радостей для глаз — от лазеров до всевозможных проекций и кибер-графики. Мерцание и ослепление благоприятствует нарко-галлюцинациям, и в сочетании с этими технологиями в клубе создавались идеальные условия для «путешествий» в будущее, или назад, в детство.

Современные танцевальные фестивали в Америке вывели эту сторону рейва на совершенно новый уровень. Переломным моментом принято считать выступление Daft Punk на фестивале Coachella в 2006 году, которое происходило внутри огромной светящейся пирамиды. Вскоре такие артисты, как Deadmau5, начали тратить массу усилий и денег на LED панели и анимированную графику, синхронизированную с битом.

Главным отличием новых видео-представлений является то, что сейчас они оперируют готовыми образами, сделанными специально для каждой из песен. Дизайнер графической компании Pattern & Noise Дрю Бест говорит, что раньше делом виджея или свето-техника было обеспечение импровизированного сопровождения сета диджея. Но сейчас диджеи нанимают дизайнеров для создания видео-сопровождения. Так, Deadmau5 продолжает сотрудничать с Бестом, который работал над прошлым туром диджея, создав призраков в стиле «Pacman» для трека «Ghosts`N`Stuff», или фабрику в стиле «Tron» с лязгающими поршнями для сопровождения «Professional Griefers».

Между лидерами электронной сцены происходит жесткая «световая» конкуренция. Skrillex пошел еще дальше, используя сочетание датчиков движения и графической проекции. «Skrillex одевает костюм с CG-фиксаторами движения, а позади него на гигантской стене шагают 20-футовые монстры», — объясняет Бест. «Монстры будут соответствовать каждому движению диджея на сцене».

Этот аудио/видео блеск стоит очень даже недешево, но такие артисты, как Deadmou5, зарабатывают достаточно, чтобы позволить себе эту роскошь: около $1млн за появление на фестивале, в то время, как самый востребованный сейчас деятель EDM — Skrillex, по слухам, стоит $15млн. Продавая дневные билеты по $125, и продав около 300000 за три дня, Electronic Daisy Carnival собрал порядка $40млн. Как известно, большие деньги привлекают еще большие: магнат Роберт Силлерман (Robert FX Sillerman) заявил о своем намерении вложить около $1млрд в компании, занимающиеся EDM, в то время, как Live Nation, лидирующая американская компания по организации концертов, недавно приобрела Hard Events.

Однако чем более коммерческой становится EDM, тем негативнее реакция со стороны тех, кто считает, что музыка теряет чувственность андеграунда, превращаясь в набор кричащих звуков, зомбирующих аудиторию, которая танцует с отвисшей челюстью. The Wall Street Journal недавно выступил против «упрощения (отупения) Электронной Танцевальной Музыки». Очевидец всей истории рейва на западном побережье Деннис Ромеро написал едкий приговор проходившему в Вегасе июньскому EDC в LA Weekly: «Игра миллионеров видна во всем движении в этом году».

Мэссер из Dance Safe, ветеран идеалистической PLUR (мир, любовь, единство, уважение), ориентированной на рейв 90-х, жалуется, что танцевальные фестивали предлагают «упакованный в контейнерах экспириенс»... «Эти события полны бушующих страстей, выжимая тебя, насколько это возможно. Необязательно даже танцевать, достаточно быть частью этой огромной феерии».

Многие жалобы сходятся на том, что эти развлекательные спектакли просто тиранические по своей жесткости. «Большинство вещей на фестивалях запрограммированы», — говорит Дрю Бест. «Треки в сетах Deadmаu5 точно синхронизированы с визуальными системами освещения. Все абсолютно подстроено под 128 ударов в минуту. Если вы пойдете на его выступление несколько раз подряд, вы увидите одно и то же шоу».

Пока такие фестивали, как Electric Daisy Carnival, развивали тематику фантастических и сказочных нарядов рейва 90-х, другие сектора возрождающейся сцены пошли в совершенно ином направлении, сосредоточившись на музыке. Гари Ричардс, основатель Hard Festival, хотел избежать «тупой моды», одной из составляющих рейва. «Почему мы должны наряжаться, как идиоты, чтобы послушать клевую музыку? Все эти девушки в пушистых сапогах похожи на Клейдесдальских лошадей!». В Hard Festival Ричард представляет электронную музыку и современный рок: «Старый дух в новой цифровой плоти».

Такой стратегии он следует много лет, работая в звукозаписывающей индустрии. В начале пути, с 1992 года, он работал на американском лейбле Рика Рубина, в то время Деф Джем, соучредитель лейбла, был убежден, что техно — это новый панк, или новый хип-хоп, который должен вскоре произвести революцию в мире музыки. Затем Ричардс запустил свой собственный лейбл, подписав полторы тысячи записей. Но, как и раньше, он изо всех сил пытался продавать музыку, используя обычные рок каналы. К 2005 это вообще стало убыточным делом, так как промышленность продавала миллионы записей всех жанров.

Таким образом, в небольшие сроки Ричардс находит выход и создает компанию Hard, занимающуюся живыми выступлениями и фестивалями. И это решение, основанное на многолетнем опыте. Ведь живое выступление — это то, что не может быть доступно всем пользователям в интернете, и его нельзя отложить для дальнейшего прослушивания — вам нужно присутствовать в реальном времени, чтобы услышать это. Даже артисты, успешно продающие свои записи, занимающие вершины хит-парадов, как Billboard Top 40, большую часть своих доходов получают от живых выступлений.

Сейчас EDM распространилась на огромных просторах интернета бесчисленным количеством диджейских миксов и записей на YouTube, в социальных сетях и форумах. Однако поражает, насколько популярность артиста зависит от старых добрых гастрольных туров. Blood Company, ведущая проект «DJ Skrillex», также специализируется на хардкор-метал группах, таких как Atreyu и Revoker.

«Они использовали такую же стратегию и со Скриллексом, когда группу сажают в автобус и везут по городам Америки», — рассказывает Дрю Бест. Прошлой осенью в своем двухмесячном туре Mothership, диджей успел дать 55 выступлений по всей территории США. «Он взял моего партнера по Smog (лейбл Дрю Беста), диджея и продюсера 12th Planet, и отправился с ним по небольшим городкам, которых даже нет на картах ваших букинг агенств».

В некотором смысле странно, почему никто раньше не думал продвигать артистов электронной сцены таким образом. «Гастроли звезд, как Skrillex, невероятно популярнее и эффективнее гастролей любых рок-групп», — говорит Мэтт Адель, представитель Beatport. «Это значительно дешевле, чем выступление группы, так как на сцене только один исполнитель, ему гораздо легче настроить звук, ведь не надо иметь дело с микрофонами, таким образом, и команда поддержки значительно меньше». Надеясь повторить успех Skrillex, Blood Company идет тем же путем, раскручивая таких артистов, как Juggernaut и J Rabbit.

Вернемся же к хронологии развития рейв-музыки. Интернет в наше время дает возможность обойти задержки, которые всегда препятствовали попаданию музыкального материала через океан. Раньше британские драм-н-бейс диджеи играли свои треки за несколько месяцев до их официального релиза, через время американские диджеи покупали треки за большие деньги, в то время, как британская сцена шла приблизительно на 6 месяцев впереди. Но дабстеп стал первой синхронизированной танцевальной сценой: треки продаются более свободно, их можно брать из миксов диджеев на пиратских радиостанциях или размещенных фанатами на YouTube.

К 2007 году не только дабстеп, но и джангл, британский гараж и грайм стали значительно доступнее. В годы своего формирования, дабстеп был саундом для ценителей: глубокий и темный, угрюмый и медитативный, направленный на аудиторию, состоящую в основном из бывших джанглеров и ветеранов рейва 90-х. Постепенно им заинтересовалось более молодое поколение, расширилась популярность у студентов.

Новые диджеи, как Skream и Plastician, начали собирать большие залы и работать над своими сетами, чтобы заставить толпу еще больше сходить с ума. Некоторые знатоки считают, что значительную роль в этом процессе сыграл запрет на курение в клубах: покурить косячок под любимую музыку больше не было возможности, и в ход пошли таблетки, что, в свою очередь, значительно повысило уровень энергетики на танцполе. Как бы там ни было, дабстеп стал собирать большие залы, создавать ажиотаж среди публики: стал истинной рейв музыкой.

Вскоре на сцене появились такие герои, как Caspa и Rusko, которые добавили агрессии и усилили колебания баса, что сводило танцующих с ума. Первоначально бас-линия в дабстепе была тектонической основой трека, располагаясь на низких частотах. Но теперь она перешла в средний диапазон, закрученная и искаженная, напоминающая брутальные рифы сумасшедшего гитариста. Некоторые из моделей басовых паттернов похожи на бетономешалку или бензопилу, жужжащую в канализации. В названиях треков и именах исполнителей также отражается отталкивающая и отвратительная тематика. Например, в дискографии Stanchman есть треки с названием «Рыгая» и «Вкус блевотины» (Puking Over, The Taste Of Vomit). Эти бас-линии «куют» в Massive, одном из музыкальных шедевров Native Instruments. Установленный на ноутбук продюсера или на студии, этот синтезатор позволяет творить с линией баса сумасшедшие вещи.

Звук из Massive, главным образом, и принес дабстепу популярность в США. Ключевым моментом считают волну прокатившегося саунда диджея Excision из Ванкувера, который он впервые представил на фестивале Shambalaya в 2008 году. «Exicision собрал весь агрессивный индастриал саунд вокруг воедино», — поясняет Бест. «Ничего, кроме жесткого дабстепа. Люди проглотили его с жадностью».

Между тем, у большинства поклонников классического дабстепа эти изменения вызывали глубокое отвращение. «Бростеп» (brostep) — такой термин придумали противники эволюции дабстепа для насмешек над его новым звучанием. По словам Беста, приставка «бро» означает стероидных «братков» и водил грузовиков Monster Energy Drinks. Но, к всеобщему удивлению, со временем термин приобрел положительное значение. «Мне реально стали присылать треки с подписью: „Я делаю бростеп“», — смеется Бест.

В конечном счете, жесткий дабстеп начал сдавать позиции. В Великобритании многие из исполнителей отошли от него к более мягким и экспериментальным подстилям «пост-дабстепа». Но в Америке такие издательства, как Smog, упорно продвигают это направление. По мнению Беста, дабстеп должен занять место отошедшего от популярности рока, который еще вначале 2000-х отошел к антикварным ретро направлениям.

«Нью-скул дабстеп объединил целые массы и субкультуры в Америке», — говорит Бест. «Неповторимые басовые партии просто магнитом притянули внимание молодежи. Это как безумное, приводящее в трепет гитарное соло 70-х. Что-то, что быстро возненавидят ваши предки». Решив узнать реакцию старшего поколения на дабстеп, американцы сняли видео, в котором ознакомили старичков с несколькими примерами этого «нежного» стиля. После прослушки испытуемые охарактеризовали жанр гораздо острее, чем «бростеп», а именно «понос-метал». Да что там говорить, посмотрите сами:

Хотя Skrillex и не является дабстеп-продюсером как таковым, он включает элементы этого жанра в треки своего особенного стиля — гипер-энергичного электродэнса. Само имя Skrillex может также быть звукоподражанием бростеповской измельченной и искаженной линии баса. Как говорит Бест, Skrillex присутствовал на некоторых ранних вечеринках Smog, где его сильно впечатлило звучание From First To Last.

«Сейчас Skrillex достиг такой популярности в Америке, какой не было ни у кого со времен Nirvana», — говорит Бест. «Мы с Вами стали очевидцами совершенно новой культурной революции». Он считает, что тенденция роктроники (rock+electronica) набирает все большие обороты с появлением на сцене таких фигур, как Knife Party (двое бывших участников Pendulum) и Mosquito (Daft Punk совместно с Prodigy, совместно с Skrillex).

Сейчас на вершине EDM пребывают деятели роктроники вроде Skrillex и Bassnectar, транс и хаус диджеи Avicii, Kaskade, недавно распавшиеся Swedish House Mafia и Steve Aoki. С одной стороны, есть Hard Festival Гэри Ричардса, который старается как можно дальше уйти от понятия рейв с его сомнительной репутацией. С другой же стороны — Electric Daisy Carnival, который сохранил не только эйфорию восторженной публики с поднятыми вверх руками, но и некоторые из ритуалов субкультуры рейва.

Одним из основных таких ритуалов является «туттинг», своеобразный танец рук в перчатках, который был придуман американскими рейверами 90-х. Теперь же танец усовершенствовался, и вместо обычных перчаток танцующие одевают светящиеся и мерцающие LED рукавицы. Туттинг — это конкурентно способная форма самовыражения (брэйкданс на руках). Основатель Hard Festival Гэри Ричардс просто не переносит этого явления: «Я предпочитаю смотреть на сцену, а не на пальцы вокруг». Но подавляя такую традицию на своих мероприятиях, он значительно уменьшает очарование и своеобразие фестиваля, которые берут истоки из субкультуры рейва.

«Без настроения людей ничего бы не было», — говорит Паскаль Ротелла (Pasquale Rotella), организатор Electric Daisy Carnival, если кто запамятовал. «Успех EDC состоит в том, что я предоставляю людям возможность испытать чувство общности и ощущение себя частью чего-то масштабного, в таком случае люди не парятся над тем, что это, андеграунд или нет». Ротелла говорит, что его мечта — создать «Диснейленд для взрослых».

Каким путем пойдет музыка рейва дальше? В какие стили эволюционирует? Какая судьба ждет субкультуру с таким сомнительным фундаментом? Поживем, увидим!

В статье использованы материалы журнала The Guardian и фрагменты книг Саймона Рейнольдса: «Energy Flash: A Journey Through Rave Music and Dance Culture» и «Retromania: Pop Culture’s Addiction to Its Own Past».

Satie