| ОбложкаНовостиСтатьиАнонсы | РелизыИнтервьюДевайсы |
| ВходРегистрация | |||||
| РекламаПрислать новость |
Колонка-размышление о поисках творческих путей для электронных артистов в 2019 году от экс-главреда PromoDJ и MIXED•NEWS Саши Вареницы.
Минувшая неделя увенчалась неожиданным трофеем. В милом антураже заведения Хармс я вдруг неожиданно наткнулся на давно разыскиваемую увесистую книгу For The Record от немецкого издания Gestalten — стильно оформленную историю Red Bull Music Academy (RBMA).
Вечерний акт фетишизма с этим чудом типографии вдруг родил неожиданные вопросы: а вообще зачем это всё? Музыка, артисты, книги, картинки, синтезаторы — понятно. Но академия? В чем суть здесь самого слова «академия»? Я вдруг поймал себя на мысли, что весь мой опыт общения с контентом RBMA — это исключительно про вдохновение. Случайность ли, но уже на следующий день мне в ленте попался материал Афиши, где выпускники академии из России вспоминают о своем опыте обучения в RBMA.
«Отличный способ перезагрузки», «академия трижды вытянула меня из депрессий», «много полезных знакомств», «организаторы молодцы» — эдакий рай для бэдрум-продюсеров, которым за деньги шипучего золотистого яда дарят на время вожделенный «лайфстайл настоящего мирового музыканта». По крайней мере так выглядели сами описания участников. Подборка твитов-панегириков на Resident Advisor примерно о том же: техно-продюсер Эрик Клотье отмечает: «Наступают темные времена. Теперь столько талантливых ребят в своих спальнях останутся никем не замечены…». А вроде как пассивный втык в лайв-импровизацию на мастер-классе у Хенрика Шварца прежде решал их судьбы.
Степень инфантилизма «всех собравшихся» шкалит, словно красные пики на эквалайзере у пьяного диджея. В начале текущего месяца Red Bull Music Academy и ее сопутствующий актив Red Bull Radio сообщили, что 31 октября этого года полностью прекратят свое существование. Из пояснений есть только такое: «Всем спасибо!»
Не более многословны и ребята из кельнского маркетинг-агентства Yadastar, которые всё это время (больше 21 года!) трудились во благо бренда. Именно они, Торстен Шмидт и Мани Амери, превратили академию в гигантскую мировую сеть, начиная в 1998 году со скромного офиса в Берлине. Впрочем, эта история не о них. Даже напротив — это скорее высказывание против сакрализации всего, что так тщательно выстроено вокруг намертво спаянной сцепки авангардной музыки и вредного для здоровья энергетика. Без ЗОЖного ханжества, но Red Bull — это ведь реально яд.
Ну, значит, листаю я эту красивенную книгу. Через страницу — глыбы и легенды: Найл Роджерс, Мориц Фон Освальд, Мулату Астатке, Матис Агуайо. При всем величии и многогранности их фигур это артисты двух типов: чистый стиль (всю жизнь техно, эфиопский джаз, эмбиент или афробит — и, да, Тони Аллен тоже там) или бесконечные поиски (тот же Агуайо, Уве Шмидт — этот список тоже легко предсказуем). Какой смысл в их лекциях? Какой смысл в книге, состоящей из их цитат? Какой смысл в двухчасовой беседе с ними? Даже не так… Вообще сам тип передачи знаний о музыке и ее производстве путем часового монолога — он может иметь практическую пользу?
Я пришел к выводу, что нет. Я сам долгое время горел такого типа событиями. Мы сделали Kyiv Music Summit в 2016 году, вместе с British Council сделали зимний Selector Pro в 2017-м, я много раз выступал на других конференциях с воркшопами о том, как надо писать тексты. Короче, в этом месте можно просто публично прозреть и воскликнуть: «Это всё бессмысленно»! И на этом закончить. Но есть одна важная и интересная поправка.
Передать можно ремесло. Передать можно «чистый стиль». «Профи А» может обучить «новичка B» созданию техно-бита или передать ему рецепт вкусной «слойки» эмбиент-пэдов. Потому в сути своей RBMA сводится к пропаганде/репродукции нескольких вещей:
1. Основы музыкального ремесла = чистый стиль.
2. Вечный призыв «экспериментируйте!». Кстати, есть куда более адекватный призыв «ищите». Сознательно искать в миллион раз сложнее, чем на умных щах вольно «экспериментировать».
3. Вдохновение и общение — это само собой.
Сюда же можно добавить документальный фильм «о создании музыки» под эгидой RBMA What Difference Does It Make 2013 года. Внутри россыпь имен, много яркой музыки и минимум внятной сути. Но так не делается! Если вы приглашаете Филипа Гласса, нельзя давать ему реплику на 15 секунд — это просто «скольжение по смыслам». Чистый маркетинг.
Герои RBMA — все как один в образе философов. Их общее кредо в известной цитате Брюса Ли: «Я не боюсь того, кто тренирует тысячу ударов. Я боюсь того, кто тренирует один удар тысячу раз». Их алиби — надуманная глубина. Там, где заканчивается «слойка» из эмбиент-пэдов, они не могут просто развести рукам и сказать: «Ну всё, этот микрокосмос мы уже освоили». Ведь в этот момент развеется вся их магия. Потому они углубляются в эзотерику, физику звука, философию и, надо признать, очень часто уходят в откровенную демагогию, в книге в том числе.
Академия закрылась. Она больше не нужна. Кончилась эпоха. Где-то рядом концептуальный тупик франшизы Boiler Room. Прошлым летом я был в Валенсии, где беседовал с Томом Элтоном, основным идеологом Boiler Room. Мы говорили о том, что значил их глобальный концепт True Music. Том отвечал пустыми inspiration-заготовками. Я трижды пропустил их мимо ушей, после чего возразил: True Music — это тупик и ребячество. Концепция, в которой, положим, техно или хаус продюсеры и лейблы должны избегать всякого вмешательства инородных звуков. Ведь тру-технари или тру-дабстеперы понимают ее именно так. Получается такой себе аудио-шовинизм — ограниченно и архаично.
После моих слов Том сделал такое лицо, будто у него свело живот и наконец сказал правду: «Именно поэтому мы сменили вектор с True Music на концепт Hybrid Sounds». Он осознает, что чистый стиль логически уступает постмодерну. Суть этого он заложил в саму их новую серию событий, но Тому было лень разворачивать свою мысль дальше. Я лишь еще один журналист в череде его интервью-марафона, и он знает, что дальше этот Hybrid Sounds живет своей неконтролируемой жизнью. На лекции про Hybrid Sounds микрофон хватают ЛГБТ-активистки: «Больше женщин и трансгендеров за пультом!», на вечеринке акценты смещаются с Hybrid Sounds группы Children Of Zeus на попсового хаус-тамаду KiNK. Он понимает, что Hybrid Sounds здесь лишь пустые слова, время еще не пришло. Да и понять ход этого времени дано пока далеко не всем. А пока True — это мантра.
True — это подкожный страх родом из 90-х, когда всех нас обманули, убили рейв и вернули его на полки магазинов с дисками группы Scooter. «True! True! Pure! Мы больше такого не допустим», — кричат адепты, например, гэриджа. Они помнят, как был тру-тустеп и MJ Cole, а стал «платиновый поп-альбом Крэйга Дэвида». Boiler Room! True Music! Фьюче-гэридж. Эмси еще не успел докричать свое «Make some noise» на первой подвальной андеграундной гэридж вечеринке, а Disclosure уже лидируют в поп-чартах
True могло бы стать любимым словом Дон Кихота. Hybrid Sounds — именем корабля Колумба. Чистый стиль — это чаще всего ремесло. А постмодернизм — это интуиция и вкус. Кстати, две главные составляющие таланта. Можно ли привить талант? Нет. Можно ли научить ремеслу? Да. Зачем в рамках RBMA именно легенды и гении должны учить ремеслу? Вопрос риторический.
Я рад закрытию RBMA, буду рад закрытию Boiler Room. Я рад любому отделению зерен от плевел и вообще люблю, когда рушатся мифы. Потому что, если без них, то суть электронной музыки — венец ее творения — он был, есть и будет в буйстве постмодерна. Он начинается в «Say Kids What Time Is It?» из первого трека Coldcut и продолжается сегодня в семплерном безумии Matmos или ASMR-фокусах Objekt.
Дальше так. Развитый вкус рождает ненасытность, маниакальную тягу к информации: пластинкам, звукам, семплам, тембрам, синтезаторам — препарировать, жонглировать, оценивать, наполнять смыслом. Талантливый ум всегда подвижен. Он рождает такие альбомы, как No Geography The Chemical Brothers. RBMA закрылся на 21 год существования, первому релизу «братьев» исполняется 25 лет. Академия в прошлом, «братья» выпускают в хорошем смысле «такой же», узнаваемый и, вместе с тем, наполненный свежестью и молодецким задором альбом.
Может показаться, что суть лишь в том, чтобы сравнить их или противопоставить? Но нет. Суть в том, что таланту не учат, вкусу не учат. Его формируют сами. Вкус кристаллизуют только собственные ошибки.
Много ли вы назовете альбомов в 2019 году уровня No Geography? Я нет. RBMA 21 год учил саунд-продюсеров в 60 странах мира… Где они все? Мир жаждет таких героев, как The Chemical Brothers, и таких электронных релизов, как их новый альбом — не полмелодии на час, а 14 хуков в одном треке (слушать открывающий альбом Eve Of Destruction).
Мы живем во время сужающихся творческих возможностей. С каждым годом выпускать заметную музыку будет всё сложнее. Слушатель пресыщен, его тошнит от новой музыки. Растет интенсивность информации, растет запрос на ее концентрацию внутри единого произведения. Какой уж тут «чистый стиль»? Примерно о том же говорил Гийом Атлан из The Supermen Lovers в нашей недавней с ним беседе: «Ребята, уже было записано столько крутого фанка и диско… Нужно быть слишком смелым и отчаянным, чтобы делать такую музыку в чистом виде в 2019 году».
Resident Advisor пишет, что с уходом RBMA мы получим кризис в музыке. Кризис в музыке мы получили уже сейчас. Имя ему — дефицит постмодернистов. Посмотрите на релизный 2019-й: на всё, что вышло уже, и на всех, кто значится в графе «most anticipated» в этом году. Шаткая конструкция иерархий со словами «top», «best of the week» и всё такое держится на десятке «динозавров из Красной книги», которые всё еще в строю. Дай бог им всем крепкого здоровья.
Посвящается Киту Флинту
24 апреля 2019
Постмодерн - это упадничество
я за идейность и монументальность