Работай, как работается, — и все получится само собойBobina

Давай начнем с главного. Как тебе удалось уговорить Ферри сделать ремикс на Invisible Touch?

С Ферри вообще получилась довольно интересная история. Этот трек в оригинале я играл на питерском MayDay в 2007 году. Корстен играл после меня, возникла пауза, и он попросил меня поставить еще один трек, пока он будет готовиться. А у меня под рукой как раз была болванка с еще толком незаконченным треком Invisible Touch. Я его поставил, и тут Ферри спрашивает меня что это такое. Я ответил, что это новый сингл Бобины, но он еще не готов. Трек ему понравился, и он попросил прислать его, он бы с удовольствием сделал собственную версию. Это было очень приятно, но в общей суете с выпуском Again мы об этом предложении позабыли. Но когда появилась идея Again: Remixed, то я осторожно позвонил Корстену и напомнил о том разговоре. Вот, собственно, и все.

Альбом выходит по старинке на CD?

Да. В России его выпускает «Правительство Звука», в Европе — лейбл New State, с которым я сотрудничаю уже четыре года. У нас в стране диск появился в продаже 10 сентября, а у них — 22.

Есть ли сегодня вообще смысл издавать диски?

Есть. Это такой подарок поклонникам — людям всегда приятно держать в руках полноценный компакт-диск. MP3 — это очень здорово, но, как мне кажется, диск всё-таки приятнее — это что-то осязаемое.

Пираты уже свое дело сделали?

Разумеется, все уже висит в сети. Я к этому отношусь очень спокойно, поскольку остановить этот процесс мы не в силах.

А виниловая версия этого релиза предполагается?

Нет. Я с винилом не связываюсь — последний релиз Бобины на виниле был в 2006 году.

Знаешь, все это как-то странно звучит. Ты все время говоришь о Бобине в третьем лице. У тебя что, раздвоение личности?

Только потому что проект Бобина — это не я, Дмитрий Алмазов. В этом плане я всегда старался быть честным с людьми. До 2008 года я работал один — был сам себе музыкантом, сам себе менеджером, разве что букингом никогда сам не занимался. Bobina образца 2009 — это бренд, который строят несколько человек. Я лишь часть проекта, его творческая составляющая. Проще говоря, тот человек, который пишет музыку, играет сеты и креативит разного рода идеи. Кстати, интересно, что идеи в плане Again и Bobina: Extended родились у меня довольно давно. Помню, когда мы выпускали первый альбом у Сергея Пименова на Uplifto, я тогда ему сказал, что один из следующих дисков стоит назвать «Again». В то же время в 2004 году я думал, что если когда-нибудь мы будем делать что-то вроде концерта, будет прикольно назвать это Bobina: Extended.

Также в команде у нас есть Настя, которая занимается букинг и стейдж-менеджментом, работает со мной в туре. Есть Юра Марычев, с которым мы вдвоем писали полный концепт Bobina: Extended. Ещё он занимается маркетингом проекта. Есть Николай Абрамов, который поддерживает Бобину со стороны «Правительства звука». Также существуют два Тима — Tim Binns и Tim Stark, они следят, чтобы всё было хорошо за пределами России — чтобы релизы выходили вовремя, на них появлялись бы ревью в журналах. Все вместе мы и есть проект Бобина. Все мы пытаемся сделать то, во что верим и что считаем правильным.

А заработать денег?

А что деньги? Это не самое главное. Многое из того, что зарабатываем, мы стараемся вкладывать в развитие проекта. Если ты посмотришь треклист альбома Again Remixed (за примером, как говорится, далеко ходить не надо), то легко можно подсчитать, что сумма, затраченная на изготовление ремиксов, выходит совсем нешуточная. И, поверь, не всегда наши решения диктуются финансовой выгодной. В этом случае я бы просто занимался изготовлением коммерческих ремиксов.

Таких, как ремикс на Angels группы Morandi?

Нет, это совершенно другая история. Мне действительно понравилась мелодия и стало интересно, что произойдет, если попытаться экспортировать ее в клубы. Ремикс попал в сеты Ван Дайка, Корстена и Ван Буурена, за что Morandi сказали мне огромное спасибо. Они были очень удивлены, когда Ван Буурен приехал в Бухарест и вдруг сыграл Angels. Это было для них полной неожиданностью. В один момент им просто посыпались SMS от друзей с сообщениями, что Армин играет ремикс на их трек. Они, кстати, славные ребята, очень талантливые. Да, они делают поп-музыку, но, при этом, поп-музыку не позорную. Все их четыре последних сингла стали хитами — это, скажу честно, заслуживает уважения.

Ты не боишься, что присутствие Morandi на шоу в Gaudi будет неправильно воспринято публикой? Ты сталкиваешь лбом два типа людей — гаудеров, которые знают тебя и пришли послушать твой сет, и людей, привлеченных именем Morandi и совершенно не ожидающих «неформатной», по их представлениям, вечеринки?

Ради этого мы и затеваем такой эксперимент. Morandi говорят, что им очень интересно оказаться в клубной среде и вообще стать дискжокеями. Они, оказывается, большие поклонники техно. Кто бы мог подумать? Сейчас они гастролируют как группа, полным «лайвом». А это десять человек на сцене, а во время кризиса это сложновато для промоутеров. Вот ребята решили немного подучиться и уже кататься по городам вдвоем с диджей-сетами.

То есть они в Гауди будут диджеить?

Нет, нет, нет. Это будет живое исполнение Angels. В ремиксе, конечно, не в оригинале. Я знаю, что все будет нормально — я весь прошлый год играл трек в своих сетах, и всякий раз его отлично принимали.

Что вообще будет происходить на вечеринке? Все привыкли, что есть иностранные артисты, которые идут в лайн-апе первые, и русские диджеи, которые им помогают. А у тебя все наоборот.

Маркус Шоссоу будет играть первым. Гарет, по его же просьбе, заканчивает вечеринку. Я представлю четырехчасовой сет. Во время него на сцену будут выходить артисты, с которыми я записывался и живьем петь свои треки. Мне хочется показать людям, что диджей в XXI веке — это не просто человек, меняющий диски. Мы пытаемся уйти от этого, сделать выступление действительно зрелищным. Это будет диджей-сет в вкраплениями живого вокала и синхронизацией специально подготовленного видео.

По моим представлениям, диджейство — это импровизация. А у тебя тут четкий график, все работают по расписанию.

Не совсем так. У нас есть сценарий шоу, однако допуски по выходам артистов — плюс-минус 5-10 минут. За час я обычно играю 12-13 треков, значит за 4 часа — около 50. За эти 4 часа будет несколько выходов артистов на сцену, так что сам понимаешь, времени на импровизацию останется более чем достаточно.

Если не секрет, как вы собираетесь все синхронизировать? Ведь ты же должен подать какой-то условный знак «выпускайте Morandi»?

Знаешь, в аналогичной ситуации Пол Ван Дайк, например, завязывает шнурки. Это является его условным знаком. И артисты уже знают, что на следующем треке они должны выйти. Мы пока такие сигналы не придумали. Мы все приедем в «Гауди» за сутки до вечеринки и устроим генеральный прогон. Вот тогда-то все и станет понятно. Но я не вижу в этом проблемы.

Ладно, давай поговорим о твоих амбициях...

У меня нет амбиций. Амбиции — это, к примеру, написать в пресс-релизе «завтра я вас всех порву». У нас в пресс-релизах пишутся факты, которые уже свершились. А то движение, что происходит — это совершенно нормальное явление, когда ты занимаешься тем, чем тебе нравится. У меня всегда слово «амбиции» ассоциируется со словом «мечта». Считаю, что не нужно мечтать — нужно работать.

Но все же... Русский диджей выстраивает свой творческий вечер, приглашает иностранцев, но не как хедлайнеров, а для обрамления своего сета. Ты не боишься, что люди тут же скажут: «Бобина зазнался»?

Я ничего не боюсь. Люди могут говорить все что угодно. Кому-то это может нравиться, кому-то — нет. Я считаю, что каждый в праве иметь собственное мнение и для всех хорошим не будешь. Однако, нужно помнить, что если люди считают себя в праве обсуждать, то и у меня есть право выбора — какие обсуждения почитать, а какие не нужно, к кому прислушиваться, а к кому не стоит. Bobina: Extended — это эксперимент. Выступать в Москве с Полом ван Дайком или Полом Оакенфольдом — это, конечно, хорошо и это — отличный опыт. Но нам интересно знать, сколько народа соберет афиша с именем «Bobina». Для нас это будет показателем не популярности даже, а коммерческой успешности проекта. Люди — не дебилы. Им нельзя продать то, что они не хотят покупать. Уже много говорили о голосовании в Top 100 DJ Mag и моем двадцать восьмом месте. Статистика этого голосования по странам открыта. Так вот — Россия в этом списке по количеству голосовавших только восьмая, а первое место второй год подряд держит Украина. При этом ни одного украинского диджея в Top 100 нет. Почему? Мне кажется, что людям нельзя навязать что-то насильно. Когда ты идешь по улице и видишь сто плакатов с Жириновским, но ты действительно хочешь проголосовать за Медведева — ты будешь голосовать за Медведева. Так что все эти банеры в сети и весь это пиар работают условно.

Мы хотели донести до людей две вещи. Первое — что голосовать можно. Второе — для меня лично это важно. Это касается любого голосования — если ты вешаешь баннер, пишешь на сайте про DJ MAG, к примеру, то это для тебя важно, люди это видят. Статистика баннеров мне известна, и очевидно, что не каждый кликнувший — проголосовал за Бобину — но зато многие из них просто проголосовали. Голосуют за себя, голосуют за других диск-жокеев. И это прекрасно. Началась активность, люди включились в процесс. Единственное, что у меня вызывает улыбку — это когда ди-джеи, причём известные в России ди-джеи — начинают обсуждать в своих блогах кто там что повесил — кто на какой картинке кого отметил. Вот это — действительно вызывает смех. В блогах писать — много ума не нужно — и сколько лет живу, всё никак не могу понять, какое дело ди-джею «X» до того, какое место в том или ином рейтинге занял ди-джей «Y».

В Facebook уже проехались и по этой теме. Спрашивают, почему Ричи Хоутин не призывает голосовать за канадцев?

Да пусть говорят. Мы здесь совершенно честны. Если в этом году в Top 100 будет больше русских дискжокеев, неважно, выше или ниже Бобины, мы только порадуемся этому. Даже если случится так, что Бобина будет 99, а Вася Пупкин — 28, меня всё равно будет интересовать исключительно 99 место, и то, как с этим работать. А раз Ричи не призывает, значит ему это не нужно — это же очевидно.

Что тебе дало это двадцать восьмое место?

Увеличение гонорара на Западе. Небольшое увеличение аудитории в России.

Но не увеличение гонораров?

Нет. В смысле российских гастролей Top 100 сыграл против нас, поскольку промоутеры решили, что мои гонорары автоматически взлетели, и они даже стеснялись запрашивать насколько. Я лично слышал от знакомых мне промоутеров такие слова на конференции в Сочи — «Хотим, но Насте даже не звоним — знаем, что стало намного дороже» — ошибочное мнение.

То есть прямой финансовой выгоды Top 100 тебе так и не принес?

Смотря с какой стороны на это посмотреть. На данный момент 70% из того, что мы зарабатываем, тут же идет в дело — тратится на ремиксы, на шоу вроде Bobina: Extended. Заработанные деньги хорошо помогают развивать проект. А это, в принципе, тоже финансовая выгода.

Тогда в чем же смысл? У проекта Бобина есть конечная цель?

В этом-то и есть основная проблема. Конечной цели попросту нет. У нас нет амбиций и нет цели стать номером один в мире или в России. Я, как участник проекта Дмитрий Алмазов, смотрю на это немного со стороны и руководствуюсь единственным правилом: «Работай, как работается, — и все получится само собой».