Некоторое время назад опытный диджей и продюсер Иван Рудык всколыхнул сетевое сообщество довольно жестким и во многом правдивым материалом о состоянии дел в нашей клубной индустрии, которая, по мнению автора, вот уже 10 лет медленно, но верно деградирует, превращаясь в нечто очень далекое от изначальной сути культуры ночного танца. В заключении автор выражает веру в то, что скоро все снова вернется и будет так же круто, как когда-то.

Поддаться оптимизму автора довольно легко. В это искренне хочется верить. Но вот аналогичный текст, написанный в далеком 2011 году. В нем указаны все те же недостатки индустрии и выдвинуто наивное предположение, что уже следующий 2012-й принесет новое «лето любви» — ибо дальше падать уже просто некуда. При этом четыре года назад поводов для оптимизма была куда больше, чем сейчас, но чуда в итоге не случилось. Не будет его и сейчас.

С другой стороны, для своего манифеста автор выбрал идеальный момент. В свете всех текущих событий (говорить о которых уж точно не нам) клубная культура и ее внутренние проблемы остаются далеко за бортом текущей повестки дня. В ближайший год, а может и два у нас будет много свободного времени для того, чтобы посидеть и подумать, подвести какие-то промежуточные итоги. Ответить себе на вопросы, к чему мы пришли за эти годы и что делали не так?

Такого рода работа над ошибками сильно поможет в эффективном строительстве индустрии, поднимать которую придется почти с нуля. Начать мыслить в этом направлении мы можем прямо сейчас, держа в уме тот колоссальный «отложенный спрос» на психологическую разгрузку, который нам еще предстоит удовлетворить.

Что мы имеем

Украинская революция, Крым, военный конфликт на Донбассе, санкции, политический и экономический кризис. Говорить на эти темы хочется меньше всего, но полностью избегать их у нас просто не выйдет. Иначе картина событий будет не полной, ведь сегодня уже не осталось ни одной сферы деятельности, которой все это никак не коснулось. Не исключение и музыка. Электронная, как ни странно, в особенности.

Кто бы мог подумать, что диджеи, танцевальные продюсеры, люди, работа которых всегда ассоциировалась с весельем и праздником, первыми полезут на виртуальные баррикады, сталкиваясь лбами в бесконечных фейсбук-баталиях. Впервые вспыхнуло еще прошлой зимой, когда Никита Маршунок начал вдруг публиковать саркастические заметки в адрес Майдана, его участников и украинцев в принципе. Самые горячие моментально ввязались в бессмысленную дискуссию, но чаша всеобщего терпения была переполнена немногим позже: после заявления о так называемом «завоевании женской части населения Украины» путем выдачи бесплатных виз всем девушкам на Z22. Довольно циничный и оскорбительный юмор президента Казантипа красной чертой разделил всех тех, кто еще недавно дружил, вел общие дела и танцевал под одни и те же треки на пляжах Поповки.

С украинской стороны больше других (и явно с азартом и вкусом) негодовал DJ Joseph, с российской — эпатировал некогда очень популярный диджей Denis A, предлагающий давить сапогом... впрочем, это даже не хочется цитировать. Ближе к весне сетевой конфликт втянул такое количество представителей клубной индустрии, что ленту, из которой еще вчера можно было узнать о новых релизах и вечеринках, пришлось просто нещадно чистить. Соблазну нырнуть в пучину распрей поддались, казалось, даже самые стойкие. Вот и Глеб Деев, человек выдающегося интеллекта и автор потрясающих, добрых, солнечных миксов, отложив в сторону пластинки, расходится бесконечной чередой постов о приключениях ватников, хунты и гейропы.

В какой-то момент стало понятно, что даже при счастливейшем из возможных финалов (читай, скорейшем окончании конфликта), конкретно это поколение уже не будет способно к дальнейшему созиданию в сфере танцевальной музыки. Разве что, вернутся обратно все те, кто на какое-то время уехал подальше от деструктива, пытаясь сохранить разум в холоде. Так, к примеру, поступил Антон Кубиков, сменивший Москву на Ригу.

С другой стороны, в 2014 году стало отчетливо понятно, что пока самые видные представители хаус, транс и техно сцен спорили между собой, их довольно быстро и без особых усилиях убрала из мейнстрима новая генерация артистов. Россия и Украина переживают небывалый расцвет независимой музыки: нового электронного попа, инди-рока, хип-хопа, экспериментальной и танцевальной электроники. Наши молодые артисты стали до смешного быстро рефлексировать на появление новых нишевых трендов.

Сегодня никто не удивляется появлению московского витч-хауса, киевского нео-соула или питерского чиллстепа. Более того, многие новые артисты быстро завоевывают признание среди зарубежных коллег, на что представителям танцевальной сцены ранее требовалось много лет и щедрые инвестиции

Да, все это движение пока не оформилось в бизнес, индустрию, рынок. Но здесь уже есть ощущение расширяющегося окна возможностей, в то время как клубная индустрия (в ее привычном понимании) это окно постоянно сужает. Опытные, известные диджеи озадаченно чешут затылок. Им больше не платят по 1000 евро за резидентский выход и даже не спешат платить столько же гастроль на другой конец континента. Более того, часть дат уводят из под носа гитаристы, барабанщики, фронтмены инди-групп, эдакая новая каста диджеев-любителей, пришедших на смену наигравшимся в селфи с наушниками свестких львов и львиц.

Ситуация в целом понятная. Нельзя сказать, что в Европе (Америка — отдельный случай) техно, хаус, транс, драм-н-бэйс, диско — все эти неменяющиеся десятилетиями стили вызывают какой-то особенный ажиотаж или живой интерес публики. Нет, удивить тут уже совершенно нечем. Но за 25 лет существования западная клубная индустрия превратилась в отлаженный механизм, который будет работать вечно и спокойно переживет кризис идей, жанров или смену поколений. Потому что выстроен крепкий фундамент, сложно и почти безупречно сплетены тысячи мелких связей между разными представителями системы, которая сегодня несет по своим каналам нечто пошлое и безвкусное, а уже завтра гляди и раскрутит что-нибудь получше. Как бы там ни было, работает она стабильно и приносит гарантированный доход.

Тем временем, наш общий теремок, который и так вечно латали да подпирали досками, в последний год совсем облез и покосился. Жизнь в нем вроде кипит, но некому вкрутить лампочку, начать диалог о наболевшем: выбрать управдома, решить, кто вымоет окна, а кто покрасит забор. И все вроде бы люди собрались неплохие, с золотыми руками, но только каждый запирается у себя, а иные и нервно хлопают дверями. Мы же, пока вся конструкция не рухнула прямо на голову, попробуем помечтать о капитальном ремонте. Хотя бы прикинуть смету. Но чтобы учесть все риски и сделать наш план как следует, давайте сразу пропишем тезисы по двум ключевым пунктам: где мы ошиблись и чего мы не сделали вообще.

Где мы ошиблись

Перестали вести публичный широкий диалог

Давно уже не вели и не ведем. В нужном количестве. Поколение тридцатилетних с ностальгией вспоминает юные годы рунета: ночные форумы, обмен драгоценной информацией о купленных дисках; наивные споры о том, кто круче: Моби или Fatboy Slim? Sasha или Пол Окенфолд? Многие хорошо помнят дальнейший этап эволюции: жаркие дискуссии на сайте Mixmag.info, развернутые трактаты о знаковых миксах и пластинках. То комьюнити, что родилось вокруг этого проекта. И наконец первые годы PROMODJ. Когда мы не просто слышали, но и слушали друг друга. Внимали творчеству коллег без легендарного «плюс в пиар» и непременного «гоу в други».

Не будем при этом нудить, сетуя на отсутствие образовательных инициатив. Диджеинг — не биохимия, здесь много ума не надо. Но встретиться раз в год, хоть где-то, хоть для того, чтобы узнать друг друга в лицо, вовсе не мешало бы. Сегодня подобный формат полностью исчерпан. Конференция в Сочи, уступив прошлую зиму Олимпиаде, почила всуе. Киевский Top DJ Session держится на голом энтузиазме и сведен к минимуму в 5–6 идущих к ряду лекций от деятелей локальной значимости. Широкоформатная конференция Colisium, возможно, только в этом году выделит специальную EDM-панель.

Как-то незаметно исчезли все клубные премии. Наивные, ангажированные, предвзятые, но они все же были. С пивом Miller, сигаретами Winston и Kent, c Red Bull, Burn и прочими союзниками танцевальной музыки. Сегодня бренды отлично понимают все то, о чем говорим здесь мы: гаражные бэнды всей Украины бьются в масштабном конкурсе Pepsi Stars Of Now, а цвет российской независимой сцены конкурирует в номинациях престижной Jagermeister Indie Awards.

Тем временем, индустрия стремительно меняется и сегодня уже совершенно непонятно, где начинающий диджей и продюсер может узнать актуальную информацию о способах продвижения, принципах работы с новыми сервисами и даже банально о том, как и какую музыку ему стоит сегодня играть.

Неадекватно восприняли деятельность профильных СМИ

Одна из причин описанного выше. Все мы знаем, не то что бы профессиональных музыкальных журналистов, обозревателей, а просто даже не теряющих энтузиазм блогеров и рецензентов, которых было бы интересно читать, среди нас не так и много. Кроме того, большая их часть весьма обоснованно с возрастом теряет интерес к танцевальной музыке, сосредотачивая внимание на чем-то более сложном и глубоком.

Но что видят те пять с половиной человек, что несут хоть какой-то свет знаний в ту область, что практически лишена литературы, обучающих видео, статей, лекций на русском языке? «Убейся об стену» и «Кто все эти люди?».

Очевидно, что делать из критиков героев и носить их на руках совсем не стоит. Не самая пыльная, да и далеко не самая полезная профессия. Но прежде, чем отбивать у них желание делиться своими мыслями, стоило бы подумать о тех, кто читает их молча и с удовольствием

Да и в конце концов, мир ведь не делится строго на лицемеров и правдорубов. Все те же люди, что публично кроют критиков на чем свет стоит, пишут им на почту развернутые любезности при выходе нового релиза. Просят оценить, послушать, осветить. Что очевидно. Более эффективных методов продвижения пока не придумали.

Но при такой «дружбе» и степени взаимного уважения нам пока не стоит удивляться тому факту, что в 95% зарубежных изданий в разделе «контакты» помимо почты редактора всегда есть отдельный адрес для музыкальных промо, в то время как абсолютно все российские издания оставляют открытой лишь одну дверь — в рекламный отдел. Украинские и вовсе спят беспробудным сном, отвечая на письма спустя 2–3 недели обходясь парой дежурных фраз.

Увлеклись битвой с ветряными мельницами

Любимое занятие нашего брата. Есть масса доводов в пользу того, что контркультура в любых своих проявлениях такой же товар, как и поп-культура. Причем контролируемый и производимый одними и теми же людьми, умело перекладывающими деньги из левого кармана в правый. Воистину, эта тема достойна отдельной большой статьи. Но общие принципы данного тезиса сегодня, кажется, уяснил весь мир. Все, кроме нас.

Давайте рассмотрим пример. Так случилось, что к величайшему сожалению поклонников серьезной, настоящей и крутой музыки, среди нас живут 12—15-летние девочки. В силу своего возраста, пола, воспитания большинство из них любит красивых мальчиков, поющих предельно простые, добрые, нежные песни о любви. Словом, девочки рождают запрос на появление жанра teen pop. Его кто-то обязан удовлетворить. И если гипотетический Джастин Бибер хорош собой, отлично держится на сцене, танцует, следит за собой и может позволить себе заказать аранжировку у Фаррелла или Тимбалэнда, то нам просто стоит признать, что со своей задачей он справляется на отлично. Вы не поверите, но так во всем мире и делают. 74-летний Джорджо Мородер хвалит Skrillex, потому что последний делает лучшую энергичную музыку для подростков. И точка. Тут просто нет места для дискуссии.

Тем временем мы с вами тратим уйму времени, пытаясь объяснить друг другу, какая музыка предназначена для школьников, какая для студентов, а какая, скажем, для пенсионеров. Этот стиль сдулся, тот надулся. Тиесто уже не торт, а Авичи ушел в попсу. Йоу, гайз! «Уйти в попсу» на языке музыкального менеджмента означает получить глобальное признание собственных творческих достижений. Иных трактовок явлению не придумали. «Уйти в попсу» — это круто, это почетно и по-настоящему сложно.

Но мы множим собственные заблуждения и переносим их в реальную жизнь, где диджеи-резиденты рубят в 11 вечера жесткий техно-транс, желая самим себе доказать, что в разы круче качают танцпол, чем приезжий педик, играющий дип-хаус, который получит за один сет две их месячные зарплаты. Мы все еще не умеем отличать диджеев от продюсеров. Спрашиваем друг друга: а почему бы вот этому автору семи сотен прогрессив-хаус треков не выступить в таком-то клубе, ведь у него уже грудь тянет к земле от количества орденов? Но на поверку вся крутизна таких парней остается за порогом их спальни, в то время как по-настоящему крутые диджеи превращаются в кучку никому не нужных маргиналов.

Выдающиеся музыкальные эрудиты, настоящие кутюрье от диджеинга вроде екатеринбургского блогера Raketa, диджея Мавра (владельца винилового магазина Diskultura) из Киева, москвича Андрея Панина или Максима Рыжкова из Free Ends, прекрасно понимая конъюнктуру рынка, переводят любимое занятие в режим хобби, лишая нас возможности пробовать новые изысканные блюда и оставляя наедине с унылым однообразием ретрансляторов чарта Beatport.

Воспитали в себе провинциальные комплексы

Этому мы посвящали отдельный пламенный спич несколько лет назад. Нельзя сказать, чтобы заявленные там тезисы помогли как-то исправить ситуацию. Возможно, побороть давнюю ментальную проблему поможет ряд мер, предложенный нами в канун нового года. Будем надеяться. Случай сейчас подходящий.

Непонимание глобальных процессов и неспособность к осознанию своей уникальной роли в мировой музыкальной индустрии для нас традиционно и естественно. Иначе просто и не было.

В 97 году за деньги виски Ballantines группа Prodigy кричала нам со сцены на Красной площади морально устаревшее «Fuck them and their law!», а мы радовались, полагая, что наконец заморские кумиры разделят с нами право на протест и самовыражение

К 1998 году в Европе рейв окончательно выдохся. В Британии полиция туго закрутила гайки, в Голландии на смену хардкору пришли его безобидные декоративные клоны, в Германии техно стало «золотой антилопой» туристического бизнеса и всячески поощрялось на государственном уровне вплоть до первой и последней трагической давки на Love Parade.

Классика хауса от ветерана Дэвида Холландса,
вдохновленного экзотичными рейвами молодой ночной Москвы

Алкогольно-табачные бренды устремили свой взор на освоение стремительно растущего среднего класса стран Восточной Европы. В самом конце 90-х приобщать нас к Marlboro и Tuborg приехали все лучшие диджеи планеты. Моральный выбор для них был в тот момент не уместен. В Москве платили в разы больше, чем на опустевших танцполах Манчестера и Лидса. Уже тогда мы не смогли правильно уловить суть момента, приняв такой культурный прорыв за чистую монету. Нас признали, мы интересны, нас уважают! Ага, как же.

Именно в те годы зародилась русская народная традиция писать в биографиях фразу вроде «играл на одной сцене с такими звездами как...». Сложно придумать что-то заведомо уничижающее и себя, и всю сцену своей страны заодно. Такое пораженческое мышление обернулось для всех рядом уже неразрешимых финансовых проблем.

Для начала, мы уступили рынок в момент максимального роста запроса на диджеев как таковых, откусив свой кусок пирога совсем не с той стороны. Ключевая и системообразующая площадка середины нулевых — Республика Казантип — дала нашим артистам ранее невиданную возможность по-настоящему громко заявить о себе, не тратя при этом денег на рекламу. Да, мы на тот момент были банально не готовы.

Слово Ableton в те годы казалось ругательством, а все, что мы могли предложить — это 10–15 диджеев с модными «привозными» пластинками и орда no name-персонажей, старательно перекатавших на болванки архив сайта Freakenergy

Но догонять мы и не пытались. Единицы местных диджеев отказались выступать на Казантипе бесплатно, в то время как большинство готово было еще и доплатить за право постоять на одной сцене с первыми «народными артистами» Республики: Ксенией Беляевой, Робертом Бабичем, Стефаном Бодзиным. Мало кто допускал мысль, что мы вполне можем подвинуть из лайнапов зарубежных артистов третьего эшелона вроде Тома Пукса или Винсента Веги. Все больше были озабочены тем, как бы ухватить статус Посла Казантипа в родном регионе, чтобы обеспечить себе стабильный букинг в ближайших окрестностях. Более того, многие этот статус таки получили и дружно откатали по нашим бескрайным просторам ряд совершенно бездарных и ничем не примечательных «звезд» вроде француза FEX или Алекса ди Стефано.

История закончилась тем, что народ, словно собака Павлова, стал реагировать только на Бориса Брейчу, Хантеманна, Шумахера и Tom Craft. Редкие авантюристы решались разбавить этот список Себастьяном Легером, Kiko, Butch или Тимо Маасом. А когда пришло новое поколение «промоутеров-камикадзе», исправлять ситуацию было уже поздно. Народ искренне недоумевал при виде имен вроде Pablo Bolivar, Dave DK, Extrawelt, Timewriter, Maetrik, Frivolous, Patrick Zigon.

Мероприятия с их участием были обречены на финансовый крах. Но это лишь полбеды. Ни одна промо-группа так и не смогла наладить правильную коммуникацию с аудиторией, приучив ходить и на своих артистов, слушать их сеты и запоминать имена. Очевидно, что в таких условиях выжить смогли лишь единицы. Из игры вышли очень многие яркие, светлые люди, оставив аудиторию на откуп арт-директорам и владельцам клубов, чьи помыслы всегда были далеки от эстетического образования клиентов.

Плохо читали дедушку Маркса

Если вернуться к публикации, с которой начался наш разбор полетов, то суть ее кратко можно выразить так: мэшапы, гламур, топлесс-диджеи, алкотрэш, электрохаус — это абсолютное зло и главный враг прогресса клубной культуры. Таков итог, это правда. Но разве не в наших силах было это все не допустить?

Любой современный бизнес живет по правилам джунглей. Выживает сильнейший. И стоит признать, что весь тот безвкусный, низкопробный трэш, что хлынул лавиной в 2005–2008 годах, вытеснил со сцены эстетов, профи, идеалистов совершенно не случайно. Можно сколько угодно сетовать на империю Luxury Music, ремиксы на мелодии из советских фильмов, хиты DJ Smash или пресловутую «Опа-па», но стоявшие за всем этим люди точно хорошо разбирались в шоу-бизнесе.

Да, наш народ легче влюбить в нечто предельно простое, если не сказать примитивное, приправив продукт порцией юмора и национального колорита. Но схватка была проиграна в чистую. «Свадебные генералы» русского рейва работали с профессиональными маркетологами. Они не жалели денег на качественный вижуал, масштабное промо, дорогой пресс-пак. Звезды андеграунда, в свою очередь, все эти годы только соображали что вообще и куда, часто не имея ни нормально оформленных профилей, ни студийных фото, ни полноценной творческой биографии.

А дальше мы просто обиделись и начали горевать, сокрушаясь о всеобщем падении нравов. Но монополист всегда выигрывает дважды. Сначала он убирает конкурентов, а потом начинает крутить разницу цена-качество в максимально выгодной для себя пропорции. Очевидно, что и наши герои гламурного хауса в какой-то момент окончательно одурели, потеряв всякие остатки совести.

Когда закончились желающие вилять задом провинциальные дурехи, за пульт поперли намазанные маслом накачанные охранники, фрики и несовершеннолетние дети. Ни о каком сведении и подборке речь там вообще не шла

За вполне достойные гонорары мучили флэнжер пожилые свадебные шансонье, КВНщики, аниматоры, бармены, олигархи на приколе, сутенеры. Все эти милые люди в числе пассажиров нашего Титаника. Вот вам и первый повод для радости!

Чего мы не сделали

Не наладили правильную систему торговых отношений

Несмотря на спекуляции копирайтеров вокруг идеи о том, что рейв, танцы — это такой себе идеальный мир веселья и счастья, нам стоило бы рассмотреть данную сферу жизни как некую модель государства в миниатюре, в точности повторяющую все проблемы страны с поправкой на меньший масштаб.

Очевидно, что главная проблема постсоветских стран — это коррупция. Но если в рядах чиновников синоним слова коррупция, ее основной субъект — это взятка, то представителям клубного бизнеса больше по душе слово «откат»

Откаты делают арт-директоры. И только они. Что же такое откат? Это сумма, которая закладывается сверх гонорара артиста в надежде на то, что своим послужным списком, качеством сета он сможет превзойти уровень, из расчета которого он себе устанавливал реальный гонорар.

Что это значит на практике? Для того чтобы система откатов работала и арт-директор без риска для здоровья мог водить вокруг пальца владельцев (а мы знаем, кто у нас чаще всего держит ночные клубы), нужно чтобы на рынке было как можно больше легко демпингуемых артистов среднего качества. Желательно принимающих правила игры. Благо, таких ребят у нас в достатке. Выходит, что самый нежелательный букинг-вариант для нечистого на руку арт-директора (а таких порядка 70%) — это крепкий, состоявшийся, известный артист, который:

1. Сложно двигается в торгах и знает себе цену;
2. Может проявить характер в самый «неподходящий» момент;
3. Отыграл во многих клубах, а значит легко узнать его реальный гонорар;
4. Просит вознаграждение впритык с допустимой сметой расходов.

Другое дело диджеи, которые не заняты музыкой систематически. Они воспринимают любую гастроль как подработку на пустом месте, легко торгуются, «прикрывают тыл», с радостью поощряют непомерно раздуваемое промо вечеринки со своим участием. Вот таких-то таких артистов вы на вечеринках и слушаете. В столицах вы слушаете такого же плана иностранцев. Один релиз на крутом лейбле? Отлично! Лейбл на всю афишу, имя поменьше, фото контрастнее. 400 евро улетают в Европу, 600 — в карман.

Как это побороть? Очень просто! Вытеснить из цепочки всех неэффективных арт-директоров. Спасибо, ребята! Вы себя показали. Очевидно, это не получится искоренить полностью, но склонить чашу весов в пользу здоровой конкуренции и прозрачности жизненно важно.

Здесь стоит брать инициативу букинг-агентствам. Прежде всего, тем десяти с лишним, что у нас уже имеются. Для них это тоже вопрос дальнейшего существования или даже вопрос чести. Важно действовать точечно, устанавливать контакт с высшим руководством, инвесторами, идти в обход тех, кто вымывает из системы деньги и блокирует развитие самых талантливых артистов. Важно доносить, что прогрессивная, эффективная модель — это площадка (клуб, бар) как букинг-клиент агентства или отдельного агента, чья деловая репутация стоит куда дороже, чем те 100–200 долларов, ради которых регулярно рискует арт-директор, способный в случае чего залегать на дно и всплывать потом на новом месте. К тому же, любой агент всегда заинтересован в продаже самого дорогого, а значит самого лучшего артиста, ведь свой процент комиссии он получает от суммы его гонорара.

Не провели децентрализацию (менее солидного термина не вспомнилось)

Об этом мы однажды уже говорили. Низы не могут — верха не хотят. Это туда же, в общий дисбаланс системы нашего букинга. Простыми словами: Германия, Британия, Франция, США, Бразилия, Голландия, Австралия — страны-лидеры в мировой музыке. Все они лишены единой музыкальной столицы, мощного культурного центра, диктующего свои правила другим городам. Тем и хороши. В маленькой портовом Бристоле зарождается и развивается трип-хоп сцена — отрешенная музыка одиночества, которая просто не могла бы возникнуть в шумном Лондоне. Новый Орлеан, Чикаго, Детройт, Гамбург... стоит ли что-то здесь объяснять?

В промышленном Кельне родился и вырос культовый лейбл Kompakt.
Сегодня там работает обожаемый туристами виниловый магазин Kompakt Record Store

Но исторически страдающая провинциальными комплексами наша сцена множит их на два, испытывая комплекс неполноценности по отношению еще и к столицам. Туда стекаются все таланты, идеи, деньги, слушатели. В результате на одной шестой части суши слушают и знают тех диджеев, что проявили себя в одном отдельном городе. Конечно, это неправильно. В результате огромное количество талантливых, самобытных ребят, не желающих пропускать себя через жернова мегаполиса, в лучшем случае играют в своем и соседних городах. А избалованные завышенными резидентскими гонорарами (до недавних пор) столичные диджеи не видят смысла трястись в поездах ради тех же денег в регионах, лишая местную аудиторию и коллег возможности контакта с наиболее прогрессивной частью сцены.

Не удержали лучших рядом

Здесь все довольно просто. Во-первых, большая часть наших артистов, получивших мировое признание, стали популярны на родине постфактум. Так у нас происходит еще со времен Достоевского. Проблема не нова. Исправить ее уже, кажется, не получится. Рассмотреть дарование среди своего племени мешают и пресловутые провинциальные комплексы, и неумение радоваться чужим успехам (не мучьте свою совесть, в наших жизненных условиях это естественно). Но вот в чем дело — даже когда нам рассказывают «оттуда», что Нина Кравиц, Vakula, Arty или Omnia — это ого-го!, мы не теряем бдительность, продолжая искать подвох. Ну не могут ведь наши и правда быть «ого-го»! Нине Кравиц пишет музыку тот и этот, Жене Omnia папа с мамой дали миллион на дружбу с Ван Бюреном. Arty вроде и по-честному из Энгельса в Лос-Анджелес, но что-то музыка у него в последнее время не очень. Сдулся что ли? А может в попсу ушел? Даже не знаю что хуже.

Активно используя советскую символику, Proxy держится в стороне от локальной сцены.
Впрочем, она ему ничего и не дала. Серп и молот да поливокс

Очевидно, что ребята, открывшие для себя весь мир, получившие положительный фидбэк от публики и прессы, хотели бы искренне делиться своим успехом в родной стране. Но нам бы их лучше вообще не видеть и не знать. У нас от этого портится настроение, мы их в лучшем случае обходим стороной. Теряем. Несознательно, но делаем из них чужих среди своих, своих среди чужих. В самом буквальном смысле.

Не расширили творческих границ

Точнее сделали это не там, где стоило бы. Нам бы оставить в покое хоть один хит Антонова и Леонтьева. Но нет, здесь мы жали до упора, пока не дошли до самого дна. Еще и там порылись основательно, откопав самые забытые артефакты.

Теперь в кабаках на Гоа звучат электро-ремиксы не только на «Рюмку водки на столе», но и, например, на такой rare groove, как «Тома-Тома, выходи из дома» кабарэ-дуэта «Академия». Заставь дурака богу молиться, он и лоб разобьет

Тем временем, во всем мире переживающая кризис идей и тонущая в самоповторах танцевальная музыка перешла на новый виток постмодерна — поиск новых внутренних взаимосвязей и поглощение смежных территорий. Причем не только стилистических, но и временных. Мы этого всего не заметили. Нет и почти не было по-настоящему крутых коллабораций, лайв-проектов, в которых электронные продюсеры объединялись бы с рок или джаз музыкантами, хип-хоп артистами. Они-то между собой вполне успешно объединяются, но уже без нас. Да и ремиксы почти не просят. Потому что для модной музыки ремикс — это уже нечто странное, архаичное. А принципы новых форм вариативного творчества нам оказались недоступны. Реворки, эдиты — этого нет. Зайдите в ключевой для культуры эдитов жанр slow motion disco и убедитесь в этом сами. Там мышки хвостиком гоняют паутину.

Не раскрыли свою самобытность

Весь ворох описанных выше проблем могла бы частично сгладить одна простая вещь: ментальная предпосылка к развитию рейв-культуры в наших краях. В широком смысле ее нет, никогда не было. Ну вот растет у нас березка, а пальмы не растут. Что уж тут поделать? При этом хип-хоп, например, имеет ряд предпосылок для того, чтобы идти в народ и развиваться. Потому что великая поэзия есть, шансон там, бардовская песня. Есть в генетическом коде умение сочинять близкие и понятные народу тексты. А у народа есть любовь к ним, эмпатия, сопереживание. А вот понимания грува нет. Если было бы, то не танцевали бы под «Летящей походкой» 40 лет к ряду. Потому что там грув и рядом не стоял.

От того имеем что имеем. 25 лет прошло, а никакого такого самобытного русского хауса, техно, драм-н-бэйса не возникло. Во Франции есть свой хаус, в Японии — свой, в ЮАР — свой. А у нас, как у них. Только немного хуже. Но был все же один стиль совершенно самобытный. Как-то не заметили мы его, не приняли. А теперь уже и не к месту.

Прокатившаяся по миру волна диско-ривайвла в конце нулевых в России пробудила память о синтезаторной музыке 70-х и 80-х. Такой необычайной красоты, глубины и душевности музыки, каким было русское спейс-диско, нигде в мире больше не делали и не делают. Потому что совершенно не понимают, на что опираться. Потому что мечты о космосе, ретро-футуризм, группа Zodiac, горка в виде ракеты в каждом дворе — это все было только у нас.

И это прекрасным образом отразилось в музыке целого поколения пропавших без вести музыкантов: Solila, Acos Coolkas, Krivitsky, Kim And Buran, Lюк, D-Pulse и некоторых других. Еще пять лет назад все они звучали ничем не хуже лидеров этого направления — норвежцев. А сегодня располагают крайне узкой и нерастущей аудиторией.

Надо признаться, что в тезисном плане был и третий раздел статьи под названием «Что мы сделали». Но сделанного оказалось настолько много: треков, альбомов, миксов, лейблов, вечеринок, звезд, фестивалей, что уместить все это в один текст не представилось возможным. Объемы проделанной работы сложно не то что описать, а даже осмыслить. Потерять, растратить, забыть все это — недопустимо. Отметить лучшее, развить и постоянно преображать — вот цель, к которой стоило бы стремиться. Но в данный момент лучшим решением выглядит пауза — короткий миг созерцания. Системе нужна Перезагрузка.